Московский вектор

Надела их, повернулась и вошла в кабинет, который открыл для нее услужливый Отто Фромм. Вообще-то она обошлась бы и без него – воспользовалась бы отмычками, – но лучше было не прибегать к их помощи. Даже самые замысловатые отмычки царапают замок; царапины при тщательном осмотре легко обнаружить. В задачи Рэнди Рассел входило оставить после себя как можно меньше следов, чтобы никто не узнал о принадлежности обманщицы Петры Фогель к Центральному разведывательному управлению.

Плотно закрыв за собой дверь, Рэнди внимательно рассмотрела кабинет. Обвела изучающим взглядом расставленное у стен компактное электронное оборудование – центральные компьютеры сети, модульный концентратор, роутеры, – оплетенное путаницей проводов. Это было сердце компьютерной системы в берлинском отделе госбезопасности. Все сетевые компьютеры и прочая аппаратура в здании, на которой работали сотрудники, объединялись сосредоточенным в этом кабинете оборудованием. Отсюда же обеспечивалась высокоскоростная, тщательно защищенная связь каждого офиса с главными компьютерными системами, базами и архивами в висбаденском центре БКА.

Рэнди удовлетворенно кивнула. Именно сюда ей и надлежало проникнуть. Карл Центнер, местный специалист по информационным технологиям, отдыхал в Таиланде. Вряд ли кто-нибудь из прочих сотрудников в его отсутствие часто сюда заглядывал. Возможность провернуть задуманную операцию благодаря фальшивому удостоверению, документу и сексуальной озабоченности Фромма представлялась великолепная.

Она посмотрела на часы. До перерыва, во время которого лысеющий начальник охраны мог явиться и предложить ей кофейку, оставался примерно час. Следовало немедленно приступить к делу. Рэнди прошла к рабочей станции в углу. Стол был завален руководствами по работе с программным и аппаратным обеспечением, тут и там желтели самоклеющиеся листочки бумаги с записями. По всей вероятности, большую часть времени Центнер проводил именно за этим столом. Рэнди придвинула ближайший вращающийся стул, села и открыла портфель.

На трех из компакт-дисков действительно хранились примерно те же программы по поиску информации и доступу к ней, какими пользовался Бундескриминальамт. Два были чистые. Шестой же содержал сверхсовременное программное обеспечение, созданное отделом исследований и разработок ЦРУ.

Тихонько напевая себе под нос, Рэнди вывела плоский компьютерный монитор из режима ожидания. На экране появился символ БКА – немецкий геральдический орел с расправленными крыльями, – приглашая пользователя войти в местную сеть отдела госбезопасности. Рэнди вставила диск. Компьютер приглушенно засвистел, быстро перекидывая информацию на винчестер.

С минуту Рэнди сидела, затаив в ожидании дыхание. Внезапно на экране высветилось текстовое окно:

ЗАГРУЗКА ЗАВЕРШЕНА. СИСТЕМА ГОТОВА.

Рэнди внутренне напряглась. Сузила глаза. Подумала: сейчас мы проверим, достойны ли программисты Управления гораздо большего, чем весьма скромное правительственное жалованье и пенсия. Если нет, тогда то, что она сейчас сделает, переполошит все защитные системы здесь и в Висбадене.

Сконцентрировавшись, она нахмурила брови чуть наклонилась вперед и ввела команду:

АКТИВИЗИРОВАТЬ ЯНУС.

Программа «Янус», названная именем римского божества дверей, входа, выхода и всякого начала, была предназначена для взлома и обхода защитных компьютерных систем. Проникая в систему, она должна была определить, расшифровать все сведения о пользователях и пароли. И открыть доступ к документам, к любому, даже тщательно засекреченному архиву.

Во всяком случае, так говорили ее создатели.

Рэнди Рассел взяла на себя ответственность впервые проверить программу в действии. Прекрасно зная: если в «Янусе» обнаружатся изъяны, за это придется здорово поплатиться.

Машина тихо гудела и пощелкивала, будто разговаривая сама с собой. «Янус» распространялся по всей компьютерной системе БКА – сначала в Берлине, затем в Бонне и в главном управлении Висбадена.

Рэнди все сильнее волновалась. Ее так и подмывало встать со стула и начать ходить туда-сюда по кабинету, чтобы усмирить тревогу. Следовало довериться компетентности программистов ЦРУ, но чувство зависимости от чужих расчетов ее сильно тяготило. Она ненавидела операции, в которых не могла положиться исключительно на себя. В личном деле Рэнди с бюрократической косностью была отмечена и ее склонность действовать в одиночку, и страсть идти наперекор установкам и правилам, когда, по ее мнению, это было необходимо.

На экране появилось другое текстовое окно:

ПРОЦЕСС ПРОНИКНОВЕНИЯ ЗАВЕРШЕН. ВСЕ ФАЙЛЫ ДОСТУПНЫ. СИГНАЛОВ ТРЕВОГИ НЕ ЗАФИКСИРОВАНО.

Рэнди со вздохом облегчения откинулась на спинку стула, чувствуя разливающееся по плечам и шее приятное расслабление. Войти в систему БКА ей удалось беспрепятственно. Мгновение спустя она снова подалась вперед и, пробежав по клавиатуре пальцами, задала «Янусу» очередные команды. Следовало отыскать все отчеты, досье и письма, в которых упоминалось имя Вольфа Ренке.