Московский вектор

Смит задумался. Если в больнице ничего не вызнаешь, надо искать другие пути. По словам Петренко, Кремль не сразу приказал прекратить разговоры о болезни, а лишь после того, как несчастные умерли. Врачи до последнего пытались спасти пациентов. И, насколько он понял, обсуждали симптомы и вероятные способы лечения с другими профессионалами. Вступаешь в борьбу с незнакомой болезнью - расскажи о ней возможно большему количеству высококлассных специалистов, удели ее исследованию в лаборатории максимум времени. Золотое правило.

В ведущих медицинских и научных учреждениях России у Смита было несколько знакомых, которые наверняка знали о болезни, изучали ее. Разумеется, и им велели держать язык за зубами, но попытаться получить от кого-то из них результаты анализов и выписки из историй болезни все же следовало.

Когда он изложил свои мысли Фионе, она медленно кивнула и сказала:

- Это очень рискованно. Вы Джон Мартин, безвредный ученый-социолог из Канады. К давним знакомым же, которые помнят, как вы выглядите, придется обратиться от своего имени. Если хоть один из них испугается и расскажет властям, что к нему заявился подполковник Джонатан Смит из Медицинского института инфекционных заболеваний Армии США, в Кремле поднимется переполох.

- Верно, - согласился Смит. - Но других путей я не вижу. - Он отодвинул нетронутую кружку пива к краю стола. - Вы ведь видели списки людей, пораженных чертовой болезнью. Осторожничать, медлить - на это у нас нет времени. Так или иначе, я обязан обратиться к людям, которые должны что-нибудь знать.

- Тогда по крайней мере давайте сначала проверим ваши источники, - предложила Фиона Девин. - Мы с ребятами ориентируемся здесь лучше, чем вы. Попробуем выяснить, кто из ученых наиболее активно поддерживает Дударева и кто больше всех его боится.

- Сколько вам потребуется времени? - спросил Смит.

- Несколько часов начиная с той минуты, когда я получу от вас списки с именами и названиями организаций, - твердо ответила Фиона.

Смит недоверчиво шевельнул бровью.

- Так мало?

Журналистка улыбнулась.

- Я знаю толк в своей работе, подполковник. И у меня есть отличные информаторы - в Кремле и за его пределами.

Губы Смита невольно растянулись в улыбке. Злоба и печаль Фионы улетучились, их сменили прежняя жизнерадостность и уверенность. Повеселел и Смит.

- Как можно с вами связаться?

Фиона достала из сумочки визитную карточку и быстро написала на обороте телефонный номер.

- Звоните в любое время дня и ночи. Телефон защищен от прослушивания. - Джон убрал визитку в карман рубашки. - А я продолжу мучить россиян расспросами, - сказала Фиона. - Завтра у меня еще одна встреча. С Константином Малковичем.

Смит негромко свистнул.

- С коммерсантом? Парнем, который сколотил громадное состояние на операциях с недвижимостью и валютой?

Фиона кивнула.

- Именно.

- Он ведь американец?

- Обрусевший американец, - сказала Фиона. - Впрочем, в этом смысле мы с ним похожи. Родился Малкович в Сербии, в последние годы делает крупные вклады в российскую промышленность. И перечисляет значительные суммы на счета благотворительных организаций, надеясь перестроить устарелую здравоохранительную систему. Благодаря вложениям и пожертвованиям он и приблизился к ребятам в Кремле. Несмотря на страстное желание вернуть старые порядки, Дударев и прочие «люди власти» отнюдь не идиоты. Вокруг парня, разбрасывающегося деньжищами, они ходят на задних лапках.

- Надеетесь, что после беседы с вами Малкович сам начнет задавать обескураживающие вопросы? - догадался Смит.

- Правильно, - подтвердила Фиона. - Говорят, у него крутой нрав, он привык, что все пляшут под его дудку. - В ее зелено-голубых глазах заплясали огоньки дьявольского удовольствия. - Попробуем изменить положение вещей.

Глава 14

Близ российско-украинской границы

По узкой, изрезанной колеями дороге медленно двигались четыре автобуса с солдатами, углубляясь все дальше в окутанный тьмой лес. По бортам и окнам машин яростно хлестали ветви.

Капитан Андрей Юденич сидел, согнувшись, в переднем автобусе рядом с водителем и держался за спинку его сиденья. Куда их с подразделением танкистов направили, он не имел представления и, то и дело морщась от недовольства, все всматривался во мрак сквозь треснутое немытое стекло.

Двадцатичетырехчасовая поездка в неизвестном направлении уже сводила с ума. Сначала их послали из Подмосковья по железной дороге на юг, в Воронеж, якобы для дальнейшей переброски в Чечню. В Воронеже внезапно пересадили в другой поезд, доставили в Брянск, как старый хлам, погрузили в автобусы и повезли по недавно проложенным загородным дорогам в лес.

Впереди в свете автобусных фар на горке из снега, насыпанного и утрамбованного прямо у дороги, вдруг показался боец в белом комбинезоне. Судя по красной повязке на рукаве и дубинке в руке, он был из комендантской службы - военизированной структуры, занимавшейся контрразведкой и управлением транспортного движения.