Московское боярство (СИ)

   - А трусы потому что, - спокойно ответил Кукша, - те сбежали, им туда и дорога, эти оружие побросали, но роту давали боярину, значит, тоже дерьмовые людишки. А вот эти, что посреди поля остались, их бы надо сохранить...

   Я недоуменно уставился на начальника штаба.

   - Сам посуди, - терпеливо начал рассказывать Кукша, - трусы да предатели кому нужны? Никому. А эти и клятву не предали, и оружие не бросили. Значит, не нам, так Рюрику точно пригодятся, да и грамотно они строй собрали, если бы не винтовки и пулемёты - мы бы его хрен разбили. Нужны такие люди, всегда нужны. Умные и смелые - с такими договориться можно.

   Гляди-ка! А пасынок то у меня политиком растёт! Я с уважение гляну на него:

   - А Торир что говорит?

   - А он сейчас к ним пойдёт, разговоры говорить, - ухмыльнулся Кукша, и подначил меня, - он, в отличии от некоторых, сразу все правильно понял.

   - Но-но! Я ещё пока государь! - я шутливо погрозил Кукше, тот улыбнулся, - А этих всадников, на левом фланге, что вообще в битве не участвовали, тоже под нож пустишь?

   Кукша улыбнулся ещё шире:

   - Почему не участвовали? Участвовали, но на нашей стороне. То Ярило, знакомец наш, у него с Власом договорённость, - поведение той группы военных сразу стало понятным, как и красная тряпка на копье, - Ярило-то теперь вроде как единственный, кто в битве людей уберёг, а они все под князем ходят. Такие дела.

   Действительно, дела-а-а... Торир между тем подъехал к группе оставшихся вояк, что строем стояли посреди поля, и начал "переговоры". Традиционно, пять шестых тех переговоров - понты да непереводимый фольклор, но судя по начавшим доноситься смешкам, общий язык они начали находить. Хотя копья воины не бросили. Влас подъехал с двумя конниками. Одного я знал, то Ярило, вторым оказался суровый дед, чем-то похожий на Торира, с длиннющей бородой.

   - Поздорову будь, государь, - Ярило слез с коня, поклонился в землю, спина не переломилась, молодец, я кивнул в ответ - это отец мой, Добролюб.

   Дед слез с коня, землю лбом бить не стал, тоже кивнул, но уважительно. Я протянул ему руку, тот помялся, подумал, потом пожал, по локоть, традиционно.

   - Сергей, государь Российский.

   - Доролюб, купец с Гребцов, - представился отец Ярило.

   - А это, - я гордо показал на стену, - Москва, столица наша. Добро пожаловать, Добролюб. Мы тем кто с добрыми намерениями всегда рады. Остальным... Ну, сам видишь, что бывает, когда договориться не получается.

   - Ага, загляденье просто, - Добролюб был настроен благодушно, - за сына спасибо, что отпустил. Да и это... За голову нашего... Ну, скажу так. Винить тебя ни в чем не стану.

   И лыбится, гад! Хитрый жук, надо с ним поосторожнее. Надеюсь, наша наглядная демонстрация мысли дурные отогнала, теперь и конструктивно поговорить можно.

   - Там ваши вояки застряли на поле, да пешие разбрелись. Надо заканчивать это всё и думать, как дальше быть. Поможешь?

   - А чего и не помочь, - легко согласился Добролюб, и забрался на лошадь.

   Я тоже залез на коня, слезал пока здоровался, и повёл народ к Ториру. Там уже абсолютно небоевая обстановка, мурман и мужик, который всех собрал в строй, больше подколками перекидываются.

   - Вылезай, Клин, я тебя пивом угощу! - надрывается Торир.

   - Ага, видал я твое пиво, вон, лежат уже тут... пьяные, - в ответ ему доносится из строя, - как бы тоже голову не потерять, от такого хмеля.

   Смешки в строю копейщиков, но копья не опускаются. Мы ехали через поле битвы. Мои стрелки редкой цепью прочёсывали его, добивали раненых. Часть, молодые особенно, не выдерживала увиденного, отдавали на поле свой завтрак. А я ничего! Привычный уже. Разве что зеленоватый цвет лица придаёт моей физиономии лёгкий флер благородства. А Добролюб, кстати, это видит, и ухмыляется, зараза. В крепость его не пущу - нам такие наблюдательные не нужны. Подъехали, только хотел встрять в диалог, началось нечто непонятное. На краю леса, где скопились пехотинцы, возникло шевеление. Шевеление и шум.

   - Сто-о-о-оять, я сказал!! - знакомый, резкий и властный крик раздался из леса.

   Сбив снег с веток деревьев, растолкав пеших вояк, на поле влетела кавалькада всадников. Мои насторожились и встали в строй - держать оборону. Вновь прибывших конников было немного, человек пять, но судя по шуму из леса, сейчас ещё будут.

   - Подмога? - забеспокоился Торир.

   - Да не похоже, странно ведут себя, - я доставал подзорную трубу, под чутким и хитрым взглядом Добролюба, - а вон тот и вовсе - знакомый.

   - Оружие на землю! Вы что, княжьей воли не боитесь!! Вообще тут все с ума посходили!!! - всадник плётками расталкивал пеших, те бросали дреколье и уходили в сторонку.

   Я наконец-то настроил трубу. На краю поляны носился Олег и орал как ненормальный.

   - О! Какие люди! И без охраны!

   - Да нет, с охраной, глянь - Торир показал на лес.

   Из леса показалась цепь всадников, выталкивающая пеших вояк на поле. Мужики бедные не знают куда себя деть - тут мы, страшные и непонятные, но не агрессивные. А из леса конники подпирают.

   - Сергей! Сергей! Государь российский где?! - надрывается Олег, вон и Вольга показался, указывая на меня плёткой.