Московское метро: от первых планов до великой стройки сталинизма (1897-1935)

На крупных стройках сезонная миграция из деревень была выражена еще отчетливей, чем на промышленных предприятиях. Строительство традиционно относилось к приоритетным занятиям отходников, так как здесь открывалась возможность в течение нескольких месяцев прилично заработать и затем вновь вернуться в деревню. По этой причине они мирились с плохими, как правило, условиями труда. Строительство для множества рабочих оставалось сезонной работой, даже когда партия в 1930-1931 гг. попыталась превратить ее в круглогодичное занятие^{682}.

В целом политическому режиму вплоть до конца 1930-х гг. не удалось добиться желанного установления тотального контроля над рынком труда. Большинство рабочих могли самостоятельно выбирать работу, поскольку постоянный спрос на рабочую силу со стороны промышленности способствовал сохранению свободного рынка труда. Ситуация изменилась только с 1940 г. в ходе перестройки народного хозяйства на военный лад^{683}.

На строительстве метро также с самого начала обнаружилась чувствительная нехватка рабочей силы. Примечательно, что первая бригада на Метрострое, бригада Кузнецова, возникла на основе классического землячества: когда в декабре 1931 г. предстояло на опытном участке начать работы бельгийским методом, срочно потребовались опытные тоннельщики. Техник Кулаков отправился на свою малую родину в Калугу и привез оттуда группу рабочих. Прежде они занимались прокладкой мелких тоннелей под железнодорожными насыпями или проведением водопровода — типичное занятие сельских сезонных рабочих^{684}.

Подготовленные в декабре 1931 г. контрольные цифры на 1932 г. оценивали потребность в рабочих для первого квартала в объеме 6 тыс. чел., второго — более 18 тыс. чел.^{685} Уже в январе 1932 г. число фактически нанятых рабочих (320 чел.) составляло только половину необходимых по плану 600 чел. Причина в первую очередь заключалась в том, что Метрострой сначала должен был возвести жилые бараки. Служба занятости Московской области выделила Метрострою 4 района для проведения организованного найма около 4600 рабочих^{686}. Однако в феврале удалось нанять всего 80 плотников, поскольку в этих районах уже действовали вербовщики других предприятий, а Метрострой к тому же мог подряжать только тех лиц, у кого уже имелось жилище в Москве. Поэтому большая часть из набранных в феврале 837 рабочих была подыскана на московском рынке рабочей силы. Наркомат труда выделил Метрострою новый район для оргнабора: в западной области[70] предстояло набрать 800 разнорабочих, 300 каменщиков и 200 бетонщиков, на средней Волге — еще 800 разнорабочих^{687}. Районы посылали неквалифицированных работников, без которых могли обойтись^{688}. Метрострой в деле найма рабочих поддержал областной комитет профсоюза работников железных дорог, шоссе и портов (Желдоршоспортстрой). Он взял на себя обязанность передавать излишнюю рабочую силу, временно не занятую на Московском железнодорожном узле, в распоряжение Метростроя^{689}.

Ввиду неудовлетворительного хода вербовки уже в феврале 1932 г. последовала первая из нескольких реорганизаций процедуры приема на работу. Приемом и увольнением рабочих стал ведать особый отдел, выделенный из отдела кадров и размещенный в районе Каланчевской пл.^{690}, куда прибывало в Москву в поисках работы большинство крестьян. Начальник строительного участка вспоминал позднее, что лично ходил к вокзалам на Каланчевской пл., чтобы договариваться с ищущими работу^{691}. Отдел найма и увольнения рабочих (ОНУ) должен был составить точный план вербовки, разбитый на специальности и районы. В договорах с колхозами наряду с финансовой компенсацией следовало предусмотреть и другие формы содействия, такие как посылка ремонтных бригад, поддержка в деле получения сельскохозяйственной техники или помощь транспортом^{692}. Наем рабочих местными начальниками строительных участков хотя и допускался, но те должны были сообщать о своих действиях в ОНУ. Устройством на работу служащих занимался отдел кадров. При ОНУ были сооружены четыре приемных барака, в которых могли разместиться вновь принятые, пока не закончится процедура оформления и санобработки (дезинфекция и дезинсекция, т. е. уничтожение вшей)^{693}.

В марте 1932 г. Метрострой представил свой производственный и финансовый план на 1932 г., в котором в противоположность оценкам декабря 1931 г. потребность в рабочей силе устанавливалась в меньшем объеме: в середине марта на строительстве метро трудилось 1670 чел., летом максимальная численность должна была достигнуть 14,4 тыс. чел. Принимая во внимание уход со стройки по примерным оценкам до 7%, образовывалась лакуна в 13730 чел., из них 300 разнорабочих, 3300 плотников и 2360 землекопов^{694}.