Московское подворье рязанских архиереев

1‑го июня 1702 года митрополит Стефан подал Государю Петру Алексеевичу такого содержания челобитную: «Дому де моего дворовое загородное место на Яузе, у порохового двора, а за близостью пороховыя мельницы хоромаго строения никакого строить не велено. А мера того двора: длиннику 55 саж., поперечнику — в одном конце 13, в другои конце 24 сажени. И чтобы тот огород взять к тому пороховому двору, а вместо его дать в Мартемьянове полку Сухарева, в приходе у церкви Всемидостивого Спаса, что в Чигасех". В указанной митрополитом местности Москвы находились пустовавшие стрелецкие дворовые места, потому что владельцы их, стрельцы Мартемьяна Сухарева полка по указу государя были "в Москве и с его Великого Государя службы из Азова роспущены в разные города в посады", т. е. были, в связи с стрелецким бунтом, удалены Петром из Москвы. "Порозжия земли их" продавались казною, и для удовлетворения просьбы митрополита Стефана оказалось непроданною только одна усадьба, имевшая в длину 38 саж. в обоих концах, и в ширину — в одном конце тоже 38, и в другом — 28 ½ саж., и бывшая по размерам более, предложенной в обмен за нее усадьбы, на 14 саж. в длиннике и на 10 саж. в поперечнике. Любопытно при этом, что оказавшийся излишек в земле обмениваемых усадьб был не продан, как это было при митрополите Иларионе, с кладбищенскою землею а отдан казною митрополиту Стефану "из оброку", с платою по 3 алтына и по 2 деньги с сажени, а всего по 1 рублю и до 3 алтына в год.

По какой причине размеры огородной земли оказались при митрополите Стефане менее тех, которые были показаны при митрополите Иocифе, об этом в выписях ничего не сказано.