Москва

– В общем, с одной стороны – вроде ничего такого примечательного: да, предлагали пару раз соседям какие-то вещички, деньги просили небольшие, но… так полгорода живёт, ничего необычного. Но это только с одной стороны. А вот с другой… В общем, удалось посмотреть на одну из проданных вещиц – клифтик явно не комаровского размера. Он сам мужичок хоть и крепкий, однако ростом не вышел и по телосложению сухощавый, а в пиджачок, что сторговал, двое таких Комаровых вместятся, ещё и для третьего место найдётся. На богатыря сшит. По всем описаниям пиджак похож на одежду убитого Упаковщиком барышника Толмачёва – того как раз по великанской комплекции опознать удалось. В общем, есть смысл поплотнее заняться гражданином Комаровым.

Закончив, он с ярко выраженным восхищением посмотрел на меня.

– Ну и чуйка у тебя, товарищ Быстров! Только второй день делом занимаешься, а уже на верного подозреваемого вышел! Завидую, но… белой завистью и от всей широкой души.

– Нечему тут завидовать, – смущённо буркнул я.

Если говорить по чесноку, было от чего смущаться: де-факто я ничего не сделал, лишь присвоил себе чужие лавры. В реальной истории именно эти ребята из московского угро, проделав воистину титаническую работу, отыскали преступника. Правда, им понадобилось несколько лет.

Хорошо искать чёрную кошку в тёмной комнате даже при выключенном свете, если точно знаешь, что она там есть и где именно засела. Так что особого восторга я не ощутил. Когда Дашка играла в компьютерные игры, она называла такие вещи сленговым термином «читерство».

Но я готов и дальше быть этим самым читером, при условии, что спасу хотя бы несколько человеческих жизней.

– Как понимаешь, так просто нагрянуть к нему с обыском нельзя: если ничего не найдём, только спугнём его, и он затаится надолго, а то и навсегда, – заметил я. – И хрен мы его поймаем.

– Другими словами… – Бахматов не договорил, всё и так было понятно.

– Другими словами, действуем стандартно – методом провокации. Подводим к Комарову потенциального клиента, заставляем проявить себя и подсекаем. И да, можешь даже не спорить: живцом буду я, – произнеся этот спич, я вновь ощутил приступ дежавю.

Давно ли приходилось разгуливать в чужих шмотках, чтобы навлечь на себя внимание грабителей, – такое чувство, что будто вчера.

Приехал возбуждённый Трепалов.

– Только работать начал – и уже первую выволочку получил, – со смехом произнёс он. – Уровень преступности, говорят, вырос, прохода мирному человеку нет.

– Слушай, Александр Максимыч, – сразу взял быка за рога я, – у нас с товарищем Бахматовым идея возникла, как этот самый уровень преступности слегка понизить…

– Излагай, – кивнул он.

Я сообщил ему свой план. Он внимательно выслушал, не перебивая, лишь в конце рассказа отрицательно помотал головой:

– То есть ты собираешься явиться на Конный рынок под видом покупателя из деревни, который ищет себе лошадёнку?

– Ну да! А что тут такого?

– Ты на себя посмотри! – хмыкнул он.

– Чего я там не видел. Что у меня – десять классов на лбу нарисовано? – невольно вырвалась у меня из уст легендарная фраза из «Места встречи».

– Чего?! – непонимающе замигал Трепалов.

– Ну, в смысле – я что, на сотрудника угро так похож? – поправился я.

– Похож, – удручённо вздохнул Трепалов.

– Похож, – подтвердил Леонид. – Хоть и не местный, но уж больно морда лица у тебя, Георгий, интеллигентская. Не сыграть тебе мужичка от сохи, хоть ты тресни!

– Значит, в мои актёрские способности вы не верите?! – произнёс я недовольным тоном, хотя про себя уже согласился, что товарищи правы.

Вроде я и самого простого происхождения, и настоящий Быстров, но… профессия наложила свою печать на облик, да и от моего высшего образования никуда не деться. Так что я не стал артачиться и смирился с их вердиктом.

Честь сыграть роль приманки выпала приехавшему где-то через час Бодунову. Не успел он войти в кабинет и поздороваться, как глаза Трепалова радостно сверкнули:

– Вот кто нам нужен!

– Поздравляю, – пожал я руку Ивану. – С корабля прямо на бал…

– Какой ещё корабль, я на поезде приехал, и при чём тут бал? – удивился он.

– В образном смысле, – туманно пояснил я. – Начальство решило, что ты – самая подходящая кандидатура, чтобы спровоцировать конкретного злодея. На нём уже почти два десятка трупов.

– Сколько? – не поверил Бодунов.

– До хрена! – заверил я.

Операцию не стали откладывать в долгий ящик. Уже утром следующего дня Иван Бодунов появился на Смоленском рынке в образе гостя столицы при деньгах. Глядя на его вроде простодушное и при этом хитроватое лицо, не верилось, что перед нами матёрый сыщик, – ни дать ни взять крепко стоящий на ногах деревенский мужик, который решил на отнюдь не последнее купить необходимую в хозяйстве лошадь.

Даже одежду Ивану подобрали соответствующую, чтобы походил на кулака-мироеда. Картуз, юфтевые сапоги, добротная рубаха, штаны, жилетка…

На этом настоял я, помня, как во время судебного процесса Комаров напирал на то, что приносил обществу пользу, уничтожая классового врага.

Спасибо послезнанию: так появился маленький, но очень нужный для поимки преступника штришок.