Москва, 1941

Действительно, в 20-х числах октября в Москве развернулись срочные оборонительные работы, которые велись не только в пригородах, но и в центре. Срочно возводились баррикады, ставились надолбы и ежи, копались противотанковые рвы. Для этого были мобилизованы москвичи, многие из которых на тот момент остались без работы. Начало строительства практически совпало с «московской паникой», а потому оно на некоторое время застопорилось и полноценно возобновилось только после объявления в Москве осадного положения.

Александр Кузнецов так описывал в книге «Наградная медаль» свое личное участие в этом строительстве:

«Нас, молодых рабочих, отправили на строительство оборонительных сооружений, или, как тогда говорили, “на рытье окопов”, хотя никаких окопов мы не рыли, а копали противотанковые рвы.

Отъезд происходил так: нас собрали прямо у станков около девяти утра и дали на подготовку три часа. (Работали мы тогда в две смены, по двенадцать часов каждая – с восьми и до восьми – без выходных.) Явиться с теплой одеждой, со сменой белья, с ложкой и кружкой приказано было в двенадцать. Все пришли вовремя, опоздавших и уклонившихся не было. Построили во дворе завода, распределили по ротам, назначили командиров – и в путь!

На Каланчевке сели в грузовик и направились под Можайск. К сожалению, я не запомнил название поселка, в котором мы остановились. Все жители из него были эвакуированы, и нас распределили по домам, где были все необходимые хозяйственные вещи и даже заготовленные дрова. Я попал почему-то в дом испанцев, где было полно хорошей одежды и книг на испанском языке. Жилье у нас оказалось весьма удобным, но на работу приходилось ходить сначала три, а потом пять километров. Нашему заводу определили участок и поставили задачу – вырыть противотанковый ров…

Строительство баррикады в Москве.

…В своем дневнике 1941 года я прочел: “Вставали в пять или в половине пятого, пили кипяток и шли по шоссе, а потом по грязи. Брали лопаты и… до пяти. Первые дни было туго, всё болело. Обратно еле шел. Какой-то дедушка даже сказал мне: “Эх ты, молодой, а ноги волочишь, как старик”. Иногда просто руки опускались, казалось, невозможно больше пошевелить ни рукой ни ногой. Привели на такой участок, где в липкой глине совсем невозможно двигаться, ноги по щиколотку уходили в красную вязкую грязь. Как схватит, ноги не вытянуть…”

Работа казалась вначале невыносимо тяжелой, но ко всему привыкает человек… Привыкли и мы орудовать лопатой от зари до зари. На обеденный перерыв нам полагалось полчаса. Гречневую баланду или суп из пшена съедали здесь же, на краю рва.

Металлическая огневая точка в парке Сокольники. По просьбе автора во время реконструкции парка превращена в мемориал. (фото автора)

…В конце ноября нас вернули на завод. За “окопы” полагалась медаль “За оборону Москвы”. Но я ее так и не получил».