Читаем Москва полностью

«Знаменитые прибаутки нашего времени»

«Из первого каталога обращений Дмитрия Алексаныча»

«Из шестого каталога обращений Дмитрия Алексаныча»

«Из седьмого каталога обращений Дмитрия Алексаныча»

«Имена образующиеся из чужой жизни»

«Имя отчество»

«Исторические и героические песни»

«Исчисленные стихи»

«Кого я хотел убить в разные свои возраста»

«Культурные песни»

«Милицанер и другие»

«Могила Ленина»

«Москва и Москвичи»

«Мой список умерших»

«Мясо»

«Надо писать»

«На уровне здравого смысла»

«Невероятные истории»

«Неяркие подобообразия экзистенциальных частушек»

«Номинация в узком смысле»

«Ночь над столицей»

«Ну, бля, обще!»

«Но пасаран»

«Обо всем»

«Обстоятельное повествование»

«Образ Рейгана в советской литературе»

«Обращения к гражданам»

«Одиннадцатая азбука»

«Опасный опыт»

«Официально не утвержденные основания жизни

«Первый московский сборник

«Первый последний сборник

«Песни стихи и стихоидные потоки

«Победа с минимальным преимуществом»

«По следам нарастающего чувства»

«Поименно»

«Премии»

«Прогулки»

«Продолжение»

«Продолжение рутины»

«Пять палиндромов или Николай Васильевич и Анна Андреевна»

«Родимое Беляево»

«Связи времен»

«Святой рынок»

«Слова которые я никогда не употреблял в стихах»

«Смещения»

«Стихи в чистой прозе»

«Стихи различной стоимости»

«Стихи с небольшими но необходимыми объяснительными вставочками»

«Сто первая азбука

«Так себе сборник»

«Третья азбука»

«Тридцать четвертая азбука»

«Хвостатые стихи»

«Хорошо иметь много денег»

«Хрупенькое все»

«Чего не стоит делать»

«Четыре элегии»

«Что останется»

«Что такое хорошо и что такое плохо»

«Что человеку не нужно»

Пригов о Блоке

Пригов о Достоевском

Пригов о Мандельштаме

Пригов о Маяковском

Пригов о Пригове

Пригов о Пушкине

Пригов о Толстом

Придешь ко мне сегодня вечером?

Приезжаю я к кузине

Припомнится заросший пруд

Присядет дитя на пенек

Приходит женщина-солдат

Приходит ко мне злодей и говорит

Приходит Маяковский к Мандештаму

Причинно-следственный отдел

Про то сья песня сложена

Пробить затылочек – и это

Пройдут года, настанут дни

Проносись, моя жизнь, проносись!

Пропала ягода малина

Против себя не погрешу

Проходил я вдоль Оби

Прошиты желтоватой нитью

Прощай, родной, ты нас родил

Прудон

Прямое доказательство

Психологическое доказательство

Пусть старики живут на свете

Пушкин выкладывает

Пушкин, Пушкин, ты могуч

Пытаясь разобраться в тайных различаях

Р

Равнинной местностью, по пояс

Разговор случившийся после многих

Разлука, слезы, суета

Рассматривание по телевизору чужой прогулки

Растите умными-здоровыми

Растрепанность живой земли

Расцвел цветок небесный Авлик

Рахиль Бухарина по харе

Ревлюцьонная казачка

Рейган рыгает на герлу

Робко кушает котлету

Русские полководцы

С

Сбоку – полоз, сверху жесть

С божественной улыбкой лисьей

С горки саночки бегут

С женою под ручку вот Милицанер

С трагическим усердьем слежу я за нашим временем

С тремя он ранами приходит

Самсон приходит к Далиле и говорит

Светлейший

Свеча горела на столе

Своими Рейган подлый трубами

Семен Ефимыч Зорин

Сентябрь

Сидел известный пианист

Сижу с тарелкой творога

Сила, если шире взять

Сиротливо бродит кошка

Сияет солнце поздней осени

Скажем самим себе несколько

Скажем, вот она – Японья

Скажи мне, человек искусства

Скажи-ка твое имя отчество!

Скользит таинственный обходчик

Сколько девушек-красавиц

Сколько из здесь проживающих

Скульптору Орлову

Следующий, маршал, уже сам о себе

Слуга отечества

Смотри, Орлов, ведь мы живем не вечно

Снег засыпает местность лесную

Снега насыпало – страсти большие

Снова сдвигаем в соответствии

Собака бегает голодная

Сова оленю говорит

Совершенно непредсказуемая история

Советский воин Мироненко

Совы (Советские тексты)

Соки-воды

Сократ

Солдат – он мертвый по определенью

Соль солона, как для домохозяек…

Сонет

Спокойное озеро. Тихо кругом.

Спускается вечер, и день-пилигрим

Сталин и Аллилуева

Сталин и девочка

Сталинградская битва

Стало так тоскливо жить

Старинная повесть весеннего дня

Старинный спор святых имен

Старушечьи мелкие слезы

Старушка думает о счастье

Старый сад

Стирал носки я по-над речкой

Стихи про Григория Ефимовича

Стою у края электрички

Стою у памятника Пушкина

Стояла теплая зима

Страна, кто нас с тобой поймет

Странна ли, скажем, жизнь китайца

Стремительным смелым набегом

Сувана Фуми фасовала

Суворов

Судак развратный выходил

Суровый герцог Каганович

Сырая ночь мохнатой лапой

Т

Так во всяком безобразье

Так вот она какая, смерть!

Так вот сидишь в Беляево

Так встретились Моряк с Милицанером

Так Достоевский Пушкина признал

Так загород съедешь порой

Так они сидели

Так приятно летним утром

Так что же он есть, поэт, отдельно

Темнеет пруд. Но там, за ним

Теперь поговорим о Риме

Тетя Мотя, наш отряд хочет видеть поросят

Тля на Ялту налетела

Товарищи! В канун великого праздника Революции

Тогда в России дождь грибной

Толпа летит сметая все преграды

Тонкая, еле видимая мясная нить

Трагедья малого листка

Третье мясо хочет и должно быть

Три битвы

Трудно быть руководителем

Трудно жить на свете порой

Трудно с Рейганом нам жить

Тучки небесные – вечные странники

Ты думаешь честно и просто

Ты, главное, смотри как мочится

Тяжелый глянец отсыревших дней

У

Убили бедного Версаче

Уж как народ избаловался

Уж лучше и совсем не жить в Москве

Уж полурусская Россия

Ужас ведь цивилизацьи

Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия