Москва-36

Вожди, точнее один Сталин, дёргает за ниточки из-за кулис, не отдавая никому прямых приказов направляет течение событий в огромной стране. В первый день во время ночного ужина, названного обедом, он поговорил с кем-то, взяв трубку внутренней связи. По грузински, правда, я понял только "дивизия НКВД", а утром Власик распорядился передать все внешние посты "прибывшим из Сухума товарищам". Мне делать совершенно нечего, за исключением игры в городки по вечерам пара на пару: мы с Кировым, Сталин с Власиком. Поначалу из-за моей неумелости мы проигрывали вчистую, пока я не решил заняться самосовершенствованием: "подкрутил" зрение до максимальной тройки, поэкспериментировал с тонусом мышц и скоростью их сокращений (это оказалось возможным изменяя скорость прохождения электрического сигнала по аксону, что в свою очередь программировалось специальным нейроном, отвечающим за трансмембранный ионный градиент). Так объясняла мне Оля, я же в данном случае действовал как оператор, поочередно нажимая на свои акупунктурные точки и проверяя получившийся результат броском биты по самой трудной фигуре- "письму". Моя "программа" позволила подстроить этот параметр не более чем процентов на тридцать, но результат "тьюнинга" не заставил себя долго ждать: через пару дней Власик, после трёх кряду вчистую проигранных партий, заявил в сердцах, что я наверняка играю за "Динамо" на чемпионате СССР по городошному спорту, а Сталин оценивающе посмотрел на меня и просто предложил передвинуть "кон" для меня на пять метров дальше от "города". Игра выровнилась.

— Сергей Мироныч, — подскакиваю с кресла и спешу навстречу Кирову, который появляется на веранде с чашкой кофе в руке и с тёмными кругами под глазами. — разрешите выехать в Москву. Работа стоит.

— Не лезь поперёд батьки в пекло, Алексей. — Киров жмурится от жгучего южного солнца и спешит укрыться под навесом. Замечает газету у меня в руках и, кивает на неё и понижает голос. — Не обо всём там можно написать. С головкой заговора Будённый и Ежов справились, они арестованы, Гамарник застрелился, но пока не до конца выявлены их связи и на свободе могут оставаться их соратники.

— Это понятно, — мягко гну свою линию. — рисковать жизнью руководителей страны нельзя, но кому нужен я? Они про меня вообще слыхали?

— А те из органов, что Власика прихватили. Они откуда приказ на твой арест получили? Из Ростова… из краевого управления НКВД! А вот кто эту команду отдал до сих пор неясно.

— Ну и что даст им расправа со мной? — не сдаюсь я. — Да, ничего. Их судьбу это никак не изменит.

— Их-то не изменит, а твою- может и очень сильно, — отхлёбывает из чашки Киров и обжигается горячим кофе.-… а-а, дайте спокойно позавтракать! Торопыги…, то один, то другой!

"Кто другой-то? Сталин что ли? Спросить"?

Сергей Миронович делает каменное лицо, всем своим видом показывая что разговор окончен.

Вздыхаю, отворачиваюсь и решаю сходить на "бахчу", где поспели арбузы, заесть расстройство. Ребята дежурные вчера приглашали, им удалось заныкать в кустах от Власика здоровенный полосатый кавун.

"Из Ростова… Олин звонок записала прослушка в Москве, это понятно. Передала сигнал по инстанции. Дальше звонок в краевой центр и последовала вполне себе адекватная реакция на непонятную активность вблизи дачи Сталина: задержать нарушителя. И чего тут неясного? Тут ребят из линейного отделения поощрять надо за операттивность и выучку".

* * *

Урча вгрызаюсь в ароматную сочную розовую арбузную мякоть и замираю, мысленно сравнивая свои теперишние ощущения детскими.

— Чаганов! — На поляне, где наша троица расположилась вокруг освежеванного кавуна, появляется Власик. — Вот вы где…

— Николай Сидорович! — Подскакиваю и прикрываю помертвевших от ужаса подельников. — Ребята не виноваты, чёрт меня попутал.

— Выезд через два часа! Всем марш наверх собирать вещи!

Неспеша иду за рванувшими наверх к домику ребятами, мой чемоданчик уже давно собран. Судя по всему главный "торопыга" отдал приказ.

* * *

— Волнение усилилось до четырёх баллов, — Власик идёт на перерез показавшимся из дверей Сталину и Кирову. — капитан предлагает отложить выход в море до завтрашнего утра. Начинается долгое глухое препирательство, закончившееся победой начальника охраны и примкнувшего к нему хозяина Москвы.

— Товарищ Сталин, — пользуюсь образовавшейся паузой. — разрешите мне вылет в Москву. Погода лётная.

— На чём летите, товарищ Чаганов?

— На Аэрофлоте. Рейс через полтора часа.

— Разрешаю. Товарищ Власик, довезите до аэропорта.

— Спасибо! — подхватываю свой чемоданчик и не оглядываясь спешу к, подъезжающей ко входу по сигналу начальника охраны, машине Сталина "Бьюик", запрыгиваю на заднее сиденье и вижу в окно смеющихся вождей.

Рядом не спеша усаживается Власик, машинально опуская шторку на боковом окне, спереди знакомый сержант и машина плавно трогается вниз к дороге.

"Что день грядущий мне готовит"?