Москва-37

– Не в таком ты положении чтобы права качать, – Люшков снова приближается ко мне, сжимая кулаки. – мы любое дело можем к своему рассмотрению взять. Ясно тебе?

«Это правда».

– А комиссия Политбюро, не сомневайтесь, возьмёт его под свой контроль. – Ни тени тревоги не отразилось на моём лице.

Лейтенант вжимает голову в плечи.

– Не будет комиссия убийцу покрывать. – Люшков останавливается в нерешительности.

– Не будет, – легко соглашаюсь я. – но и огрехи в ходе расследования увидит сразу…

Мой оппонент на минуту задумывается, теребит усы.

«Разминка, похоже, закончилась вничью».

– Товарищ комиссар, вас тут вызывают. – В щель приоткрывшейся двери просунулась голова Макара.

– Продолжайте допрос. – Бросает через плечо Люшков и идёт к выходу важной генеральской походкой.

– Ваша фамилия, имя, отчество… – Заученным голосом говорит оживившийся лейтенант.

* * *

– Ежов слушает! – Он, как всегда, безошибочно узнал характерный звонок «вертушки», взяв нужную трубку.

– Здравствуйте, товарищ Ежов. Здесь Сталин.

– Здравия желаю, товарищ Сталин! Кхе-кхе. – Закашлялся нарком.

– Как идёт подготовка к докладу? Загляните ко мне до заседания, часов эдак в одиннадцать. Пробежимся вместе по основным положениям. – Спокойный голос вождя звучал убаюкивающе.

– Слушаюсь. Буду непременно. – С трубкой у уха встаёт с кресла, обходит свой стол и тянется за графином, стоящим рядом на столе заседаний.

– Товарищ Ежов, ко мне сейчас пришёл товарищ Киров, он утверждает, что Чаганов арестован. Так ли это? И если так, то за что, как он себя чувствует и где сейчас находится.

– Точно так, товарищ Сталин, – наливает воду в стакан. – задержан. Хотел уже вам звонить об этом. Товарищи из МУРа ночью задержали в квартире Чаганова всего в крови, с ножом в руках, в невменяемом состоянии. Установлено, что этим ножом была убита его сожительница, тело которой нашли там же. Больше в доме никого не было. Я дал команду забрать Чаганова и его дело из МУРа в центральный аппарат. Сейчас он находится у нас в медпункте, под присмотром врача. Плохо соображает, в данный момент никакие следственные действия с ним невозможны.

– Понятно. Товарищ Киров хотел бы встретится с этим врачом, поговорить с ним и увидеть Чаганова. Возможно это?

– … – Ежов залпом выпивает стакан воды. – кх-кх, думаю да, товарищ Сталин, дайте мне время, я сам позвоню товарищу Кирову и скажу куда надо будет подъехать.

– Значит договорились, товарищ Ежов. – Не дожидаясь ответа Сталин завершает разговор, в трубке послышались короткие гудки.

Нарком начинает лихорадочно соображать, хватает трубку местной связи и в этот момент в приёмной раздаются громкие голоса: в кабинет одновременно протискиваются заведующий секретариатом Шапиро и начальник технического отдела Шанин.

– Товарищ Ежов! – Почти кричит последний. – Мои ребята обнаружили прослушку здесь в вашей приёмной.

Нарком с трубкой в руках медленно сползает в кресло.

– По вашему приказу мы в течении ночи и утра проверяли работу спецкоммутатора, – гордо рапортует Шанин. – ну и обнаружили незаконное подключение к местной линии, ведущей в вашу приёмную.

– И что это значит?

– Это значит, что через местный телефон было можно прослушивать все разговоры, которые велись в приёмной и вашем кабинете.

Ежов панически, как змею, отбрасывает трубку в сторону.

– Та-а-ак! – Его глаза наливаются кровью. – Как? Почему?

– Я думаю, – не тушуется Шанин, несмотря на то, что никто не оценил его заслугу. – что это люди Новака. Помните пару месяцев назад они с Чагановым налаживали работу фототелеграфа? Вот тогда, Новак писал бумагу на Шапиро и меня с просьбой на доступ к телефонным линиям спецкоммутатора. Мы разрешили…

Ежов делает глубокий вдох, переводит взгляд на секретаря, тот – на Шанина, до которого только сейчас дошёл смысл им сказанного.

– Фриновского жду в коридоре, бегом за ним! – Выдыхает он с шумом (Шапиро, бросается к выходу). – Шанин, ты… Что с тем «гвоздём»?

– Показал своим спецам, твёрдо говорят, что голос эта х… передавать не может.

– Ладно, в общем, носом здесь всё перерыть. Головой отвечаешь!

* * *

– Как думаешь, для нас Хозяин устроил этот парад? – Ежов отворачивается от окна, заслышав шаги Фриновского сзади.

Тот подходит и становится рядом, опершись ладонями на подоконник. Прямо под ними, расставленные как по линейке, выстроились ровными рядами бронеавтомобили, поблёскивая на солнце своими фарами. Трамвай медленно проплываёт сзади строя, а его пассажиры едва не вываливаются из окон, когда он начинает поворачивать в сторону Театрального проезда.

– Этот определённо для нас… – замечает Фриновский. – для делегатов пленума на Манежной площади, прямо под окнами гостиницы.

– И пушки направили в нашу сторону. – Качает головой Ежов. – Новость плохая. Слушают нас. Прямо к моему телефону подключились.

– На даче?

– Нет здесь, – поджимает губы нарком. – твой Новак, между прочим. Помнишь недавно они с Чагановым мерковали с фототелеграфом?… Так под это дело они доступ получили к моему коммутатору, ну и к проводам подключились.