Москва-41

В тот же день — из 93-й сд: дивизия всеми полками вышла в район Износки. Артиллерия в движении в этот же район. Автотранспорт, не имея горючего, стал. Получение горючего ожидается сегодня. В районе Шанский Завод в 18–19.00 22.01. до 300 немцев произвели налёт из Шивнево на Шанский Завод. Противник был отброшен. По данным местных жителей, противник производит оборонительные работы на рубеже Луково, Игнатьево, Копылово. Дивизия продолжает выполнять задачу, согласно боевому распоряжению № 031. Штадив — Износки.

В тот же день — из 338-й: к 18.00 22.01 двумя полками достигла Зубово, Поджаровка, один полк находился в движении головой Ивлево. Разведка дивизии к этому времени была на рубеже Челищево, Юрьево. Артиллерия отстала. Штадив — Беклеша.

Положение 113-й сд: в связи с налётом автоматчиков противника на Шанский Завод одним полком прикрывает этот район с севера, остальные полки в движении в направлении Износки. К утру последние два полка Беклеши. Дивизионная артиллерия отстаёт на 15–20 км ввиду трудной проходимости дорог. По данным местных жителей — Шивнево, Водопьяново, Кузово, Павлищево заняты противником. Сведения подтверждаются обстрелом миномётным огнём Шанского Завода. Имеются потери. Штадив — Никулино. Дивизии поставлена задача выполнять боевое распоряжение № 031.

Положение 160-й сд: из района Боровск с утра 23.01 на марше в район Дубна. Головной полк в составе двух батальонов на автомашинах в 11.00 23.01 проходил Павлищево. Остальные части следуют пешком.

Положение 110-й сд: имея один полк Сосновицы, с задачей разведать и прикрывать правый фланг 222 сд, остальными силами занимает прежнее положение».

Далее штарм информирует Жукова о следующем: «По данным, требующим проверки, с направления Мятлево (доклад политрука кабельно-шестовой роты, установившего противника в районе Шумово — 10 км сев[еро]-зап[аднее] Медынь) противник отдельными группами прорвался в направлении Шанский Завод. По докладу того же политрука, из Медынь по дороге на Шанский Завод выступила группа наших танков на уничтожение прорвавшегося противника.

По донесению командиров дивизий (93, 338 и 113 сд) ВВС противника значительно повысили свою активность.

22.01 наши части подверглись налётам одиночных бомбардировщиков противника; одновременно противник ведёт, вчера и сегодня, воздушную разведку»[73].

Итак, в районе Шанского Завода прозвучали первые колокола судьбы 33-й армии. Командарм мгновенно уловил их тревожные звуки. Начал предпринимать некоторые действия для того, чтобы обезопасить движение колонн и следующих за ними тылов. Жуков остался глух к первому сигналу. Подтверждением тому приказы, которые он издал один за другим буквально через несколько дней, суть которых сводилась к одному: вперёд, вперёд, вперёд! Одним словом: «Нажимайте! Можете отличиться…»

А с севера тем временем над правым флангом 33-й армии нависла сильная группировка противника. И она уже начинала пробу своих сил и возможностей.

4

Четырнадцатого февраля (по старому стилю) 1897 года в уездном городке Тарусе Калужской губернии в семье небогатых мещан Григория Емельяновича и Александры Лукиничны Ефремовых родился первенец. Мальчика окрестили в здешнем Петропавловском соборе именем Михаил 16-го числа того же месяца.

Родители вскоре перебрались в расположенное неподалеку село Юрятино, на реку Протву. Григорий Емельянович нанялся на хлебную должность помощником мельника на знаменитой на весь уезд мельнице братьев Бобровых. Александра Лукинична тоже подрабатывала — кухаркой в имении мирового судьи Тарусского уезда и изобретателя первого российского телефона помещика средней руки Павла Михайловича Голубицкого. Миша некоторое время жил в Тарусе у бабушки, в деревянном доме в укромном Калужском переулке. Рядом, через несколько дворов, на Овражной, стоял дом Егоровых. С Павлом и Даниилом Егоровыми Михаил учился в Тарусской церковно-приходской школе.

Местом их забав, детских игр и развлечений была река Ока и луг за Земляным мостом у бывшего тюремного замка за речушкой Посерёдкой, где несколько лет назад Тарусское земство выделило земли под строительство домов для семей инвалидов, старых солдат. Порой они затаив дыхание слушали рассказы ветеранов.

Кто знает, что определяет судьбу человека и где он найдёт свой рок. Во всяком случае, все трое друзей вскоре наденут солдатские шинели, а потом станут генералами Красной армии. И все трое погибнут в 1941 и 1942 годах: один под Рославлем, другой под Вязьмой, третий под Харьковом. В самых кровавых и самых неудачных для нашей армии битвах, о которых долго будут помалкивать историки и публицисты.