Москва – город проклятых (СИ)

Через мгновение мерзкий оборотень утащил девочку в темноту улицы. Вас Вас закричал от ужаса и гнева, от него словно оторвали собственного ребёнка. Никогда в жизни не ударивший человека в лицо, музыкант без колебаний начал наносить удары в ненавистные глаза, оскаленную пасть, и сумел сбросить с себя наездницу. Затем он высадил прикладом автомата ближайшее стекло и спрыгнул с высоты нескольких метров. При приземлении внутренности пронзила адская боль, словно раскалённым прутом проткнули кишки. Капитан охнул, подхватил брюхо рукой и всё равно заковылял на жалобный крик ребёнка.

Всё пространство вокруг кишело хищными силуэтами. Их были сотни. Основная масса столпилась у передней двери автобуса, их тянуло туда как магнитом. Оттуда неслись вопли и рык.

А вот и по его душу: навстречу капитану направлялись сразу двое — с безумными глазами и оскаленными зубами. Сенин принялся судорожно дёргать затвор автомата, а затем всаживать очередь за очередью в неубиваемые тела. Всё без толку! С таким же успехом можно было вбивать пули в стену. Вас Вас вдруг ясно понял, что сейчас умрёт. Смерть приближалась к нему огромными скачками, а он ничего не мог поделать. Но чуть раньше, чем двое оборотней добрались до него, из окна автобуса выпал какой-то мужчина, бедняга упал перед капитаном и пара хищников переключилась на него. Всё происходило в полуметре от капитана при ярком свете луны. Один людоед в форме офицера дорожной полиции вцепился в плечо жертве, другой — в кепке и куртке — крепко держал пассажира за волосы и руку, дёргая добычу у конкурента и судорожными глотательными движениями пытался сожрать с ходу выхваченный из шеи дичи кусок. Фонтан крови брызгал во все стороны, тело несчастного сотрясали конвульсии, из его раззявленного рта вырывался хрип, в полуприкрытых глазах несчастного ещё теплилась жизнь. Капитану стало плохо, накатила тошнота. Вас Вас вдруг понял, что уже неспособен никого защитить. Хотелось просто развернуться и броситься наутёк, подальше от автобуса, от страшного пиршества! И бежать, бежать, бежать, пока будет хватать сил. Но в этот момент кто-то тронул капитана за плечо. Рядом оказался старший сержант Иванов-Доброхотов, в руках у него была сумка с ручными гранатами, которую они захватили на базе.

— Я не хочу, чтобы они всех превратились в зомби! — пыжась, словно он был контужен, странным чужим голосом заорал сержант, кивая на разбитое окно. Намерение его было понятно: закинуть сумку в салон автобуса, избавив несчастных пассажиров от участи бедняги, которого с остервенением разрывали на части два не обращающих на них пока никакого внимания бывших человека.

— Я запрещаю! — тем не менее вырвалось у Сенина.

Совсем рядом раздался пронзительный крик Вики. Здоровенный мужик, мужик-глыба, с взлохмаченной шевелюрой, мордастый, держал перед собой барахтающуюся на весу девочку за ножку, словно цыпленка. Вас Вас почувствовал как кровь ударила ему в голову. Осатанев от ярости, он бросился в сторону великана в оранжевом рабочем комбинезоне, на боку которого болталась пристёгнутая к ремню сумка с инструментами и белая строительная каска. Подскочив, Сенин с размаху нанёс ему сильнейший удар, для этого капитан ухватил свой старенький «Калашников» обеими руками за ствол и воспользовался им как дубиной. Однако приклад автомата с глухим стуком отскочил от черепа перерожденца, словно каска была у него не на ремне, а на голове. Не выпуская девочку, кудлатый здоровяк медленно повернулся к Сенину, посмотрел мутно и угрюмо своими глазами, отливающими синим блеском. Свободной рукой он попытался схватить заступника, но немолодой уже капитан всё же успел отскочить и нанёс новый удар. Он работал как молотобоец, раз за разом уворачивался и снова с остервенением обрушивал дубину на череп зомби, но убийственные удары не приносили никаких результатов — враг продолжал упорно стоять, словно череп его был из чугуна. А ведь в фильмах про зомби герои с такой лёгкостью крушат им головы всем, что под руку попадётся! Но как в кино никак не получалось, хотя капитан очень старался сбить с ног здоровяка. Лишь после каждого удара по взбухшим венам на висках и шее мутанта пульсировала светящаяся даже сквозь кожу голубая жидкость. Неуязвимость инфицированных изумляла: грудь и живот бывшего работяги были в дырках — в него уже стреляли, — но это никак не отразилось на его способности нападать и убивать. Немолодому учителю музыки в военной форме тоже недолго осталось размахивать автоматом перед его налитыми прожигающей ненавистью глазами. Приклад Калашникова треснул, да и силы уже немолодого мужчины были на исходе.