Москва – город проклятых (СИ)

Но бесконечно забалтывать проблему даже у такого, в совершенстве овладевшего искусством демагогии политика, всё равно бы не вышло — ситуация была не та. Надо было на что-то решаться, или хотя бы убедить генералов в своей решительности. И Джокерд велел связать его по секретному проводу с русским министром обороны маршалом Сергеем Шмаго, как с единственным на данный момент человеком в России, обладающим реальной властью.

— Привет, Сергей, это Джек, — неформально начал разговор Джокерд, пытаясь разыгрывать из себя искреннего друга, — я звоню тебе из Белого дома. Прежде всего прими наши соболезнования из-за трагической гибели вашего президента. Он был настоящий крутой парень. Я его всегда уважал. В последнее время я делал всё, чтобы поладить с ним и с Россией вообще, хотя сам знаешь, что у нас в Сенате и Конгрессе полно засранцев, которые пытаются обвинить меня в сговоре с вами во время президентских выборов. Лишь из-за них я до сих пор не могу отменить санкции против вас.

— Благодарим за соболезнования, господин президент, — сдержанно ответил через переводчика Шмаго.

Можно было переходить к сути дела, и Джокерд постарался за добродушной иронией, скрыть своё волнение:

— Послушай, Сергей, здесь у меня в кабинете собрались все наши ковбои из Пентагона. Ты, конечно, понимаешь, что нас беспокоит.

— Думаю, причина для беспокойства у нас теперь одна, — заверил русский министр.

— Вы можете в ближайшие сутки сами разобраться с очагом заразы?

— Пока мы выясняем все детали, — последовал уклончивый ответ старого маршала.

— Мы хотим вам помочь в вашей беде. К тому же не стану скрывать, мы очень обеспокоены безопасностью наших союзников в Европе и в Центральной Азии.

— Им нечего опасаться, уверен, что в конечном итоге мы сами справимся, — заверил Шмаго. — Российская армия теперь очень сильна и мы не испытываем ни в чём недостатка.

— Вы должны надавить на него! — едва слышно двигая губами и активно помогая себе жестами, потребовал от президента адмирал Уильям Дон Лехи. — Пусть тогда действуют решительно и без промедления, если не хотят, чтобы мы за них выполнили всю грязную работу.

«Как у этих вояк всё просто!» — с досадой подумал Джокерд, однако кивнул сурово настроенному моряку.

Президент, которому было поручено поставить русских перед фактом готовящейся в отношении их столицы ядерной атаки, был поставлен перед труднейшим выбором. Он должен либо убедить русских от лица всех собравшихся в овальном кабинете принять их план, либо быть обвинённым своими соратниками, и в конечном итоге всей Америкой, в преступной слабости перед лицом серьёзной угрозы. Вероятно самой серьёзной после нападения японцев на Пёрл-Перл-ХарборНу, или во всяком случае, после воздушной атаки террористов-смертников на башни Всемирного торгового центра 11 сентября 2001 года.

Вот только в ответ Шмаго вполне может пригрозить вконец обнаглевшим американцам показать их русскую ядерную Кузькину мать, если они только посмеют применить оружие против его столицы. И что тогда ему делать? Проявлять упорство и тем самым вести дело к развязыванию Третьей мировой войны?…

С другой стороны Джокерд вполне отдавал себе отчёт в том, что в случае неудачи этого разговора, ястребы из Пентагона истолкуют его поведение однозначно — как проявление слабости. И начнут большую бузу, вплоть до поднятия вопроса о неспособности президента полноценно исполнять функции Верховного главнокомандующего вооружёнными силами США. А это импичмент!

Тем не менее, Джокерд выглядел невозмутимым и вальяжным:

— У нас есть конкретный план, Сергей, как помочь вам решить проблему — сообщил он, не меняя уверенного выражения лица и продолжая расслабленно полулежать в кресле. — И мы надеемся на ваше понимание и содействие, потому что ситуация беспрецедентная.

— Любой военный план погибает при первом же столкновении с противником, — с военной прямотой напомнил русский генерал. Это прозвучало недвусмысленно, — как угроза, и Джокерд решил взять тайм-аут перед следующим раундом переговоров:

— Хорошо, Сергей, мы тут посоветуемся и я перезвоню тебе позже.

Едва Президент положил трубку, прежний спор между сторонниками немедленного применения силы и «голубями мира» вспыхнул с новой силой.

— Вы, наконец, убедились, что вести себя с ковбойской прямолинейностью с русскими — безответственно?! — воспрянула духом Элизабет Макфлауэр, советник президента по гуманитарным вопросам, политтехнолог и социолог, и к тому же единственная женщина в кабинете. Как женщина и мать она выступала естественным противовесом всегда настроенным на применение силы воякам:

— Единственное разумное решение, это с согласия их военных срочно начать поставлять эффективное оружие в очаги сопротивления внутри города. — Макфлауэр напомнила про удачный опыт решения сложных проблем подобным способом:

— Вспомните, как поставив наши ракетно-зенитные комплексы «Стингер» афганским моджахедам в 1980-е, мы в конечном итоге помогли партизанам самим выиграть войну против могущественной советской империи и заставили русских убраться из Афганистана.