Москва – город проклятых (СИ)

— Отставить! — жестко приказал Жгутов уголовникам. — Похоронить Тимофея Петровича в форме! И заметив недоуменные взгляды урок, добавил, размахивая пистолетом: — Вы что, плохо слышите, свиньи? Так я сейчас вам уши-то прочищу!

Приемник погибшего начальника сам теперь стал всесильным удельным князьком и запросто мог своею властью любого из них приказать живьём отправить в печь вместо Сокольничего, поэтому воры растерялись и струхнули.

За этот час Жгутов сумел удивить Легата дважды. Во-первых тем, что будучи всего лишь младшим лейтенантом (правда на плечах его уже поблёскивали крупные майорские звёзды), сумел через головы старших по званию запрыгнуть в кресло начальника тюрьмы. А также тем, как красиво он сумел подавить зарождающийся бунт среди своих приближённых и нагнать страху на присутствующих зеков.

Рявкнув на зеков, Жгутов с достоинством оборотился к настороженно нависшей над ним свите:

— Шеф погиб как настоящий офицер, — внушительно заявил он тем, кто мог заподозрить его в чём-либо преступном. И пояснил, что начальник сам приказал себя расстрелять, когда понял что заражён.

— Все мы знали Тимофея Петровича, это был настоящий мужик, — Жгутов говорил с болью и сожалением о хорошем человеке и руководителе. — Он был укушен сегодня во время прорыва заражённых на территорию, доктор подтвердит мои слова. Когда стало понятно, что вирус мог попасть ему в кровь, старик принял для себя тяжёлое решение… Он сам, предвидя подобную ситуацию, заранее отдал такой приказ. А перед гибелью думая о том, на кого оставить дело, подписал распоряжение, по которому назначил меня временно исполняющим обязанности начальника тюрьмы. Все вы уже видели этот документ. — Жгутов вытащил из кармана, не спеша развернул вчетверо сложенный листок и потряс им в воздухе. — Вот собственноручно подписанный покойным приказ о моём назначении ВРИО.

Приземистый, с крупной, квадратной головой, короткими ногами опер смахивал на Наполеона, который ведь тоже не отличался статью и мужественной внешностью. Никто из присутствующих офицеров не усомнился в подлинности «завещания». Жгутов же, стремясь усилить впечатление, что искренне опечален гибелью любимого начальника, стал говорить, что негоже Тимофея Петровича отправлять в последний путь как простого смертного. Начальника тюрьмы было решено предать огню с почестями. Для чего Жгутов распорядился смастерить в тюремной мастерской гроб. Он также приказал открыть печь, чтобы лично проверить, сможет ли гроб пролезь с в неё. К его прибытию звуки в печи окончательно затихли. От Крысы и утянувшего его за собой мертвеца в печи осталась лишь горка пепла.

После этого внимание нового начальника обратилось на всё ещё стоящего возле печи со связанными за спиной руками Легата. Стаса развязали, и он прижал к себе дочь. После всего увиденного бедняжка пребывала в состоянии шока.

— Доктор говорит, что вы с дочерью могли заразиться пока были в городе? — с озабоченным видом уточнил Жгутов.

— Ничего не поделаешь, — вздохнул врач, — согласно приказу покойного Сокольничего, мужчина и его дочь должны быть подвергнуты немедленной санации. Конечно сжигать людей живьём — варварство, поэтому я постараюсь что-нибудь придумать.

Стас чувствовал, что спорить с доктором бесполезно. Сам он смирился, что смерти похоже не избежать. Поэтому просил только за дочь:

— Разрешите ей уйти.

Вопрос решался в узком кругу: только новый начальник тюрьмы, врач и Легат. Свою свиту Жгутов выставил отсюда дожидаться его на улице.

— Как же ты так, капитан… — удручённо покачал головой Афанасий Жгутов, — такое дело провернул — привёз оружие, я на тебя строил планы, а ты…

— Я прошу только за дочь, — повторил просьбу Стас. — У неё рак мозга.

— Тогда я вас вообще не понимаю, — удивился доктор. — Зачем ей продолжать мучиться, один укол и все её страдания закончатся.

— Она — это всё, что у меня осталось. Она хочу, чтобы она жила!

Доктор скорбно покачал головой, оглянулся на новое начальство и развёл руками:

— Хорошо… пусть девочку выпустят за внешние ворота, я не возражаю. Дадим ей с собой запас продуктов. Я постараюсь накачать её препаратами, которые на какое-то время стабилизируют её состояние и укрепят организм. После чего оставим её наедине с судьбой…Будем надеяться, что малютка сможет как-то приспособиться к жизни в городе и проживёт ещё какое-то время, как хочет отец.

— И на том спасибо, — кисло улыбнулся доктору Стас.

Врач лишь развёл руками:

— Мне жаль. Я вам искренне сочувствую, но во все времена с эпидемиями боролись крайне жёсткими методами. Могу лишь обещать, что ваша смерть не будет мучительной.

Однако не спускавший со Стаса оценивающего взгляда Жгутов принял неожиданное решение:

— Он мне нужен, док.

— Вы наверное не поняли, Афанасий Петрович, этот человек тоже может быть носителем опасного вируса.

— Да будь он хоть трижды носителем! — небрежно бросил Жгутов. — Для меня важнее, что этот парень мне необходим.

Врач растерянно развёл руками, потоптался на месте, после некоторого замешательства обиженно заявил: