Москва и мертвичи

За МКАДом, в Московской области, где некоторые поселки и СНТ стоят на границе «Лосиного Острова» и прямо-таки сливаются с национальным парком, даже такие блокпосты невозможны и бесполезны. Жители прячут домашний скот, не выпускают из дома котов и собак, закрывают ставни на окнах, укрепляют заборы. В последние пару недель вырос спрос на приобретение охотничьего оружия.

Алла Дмитриевна – местная, всю жизнь она прожила в старом деревянном доме в СНТ «Ручейки». Ей уже семьдесят лет, и она не припомнит таких беспокойных времен в этом тихом уголке:

– Встала утром, взяла ведро, пошла доить. Глядь, а Маруська, корова моя, на земле лежит. Из хлева высунулась и лежит. Я сначала думала – заболела. Зову ее: «Марусь, что с тобой?» А потом смотрю, глаза у нее какие-то стеклянные. Подошла, заглянула в хлев. А там… Господи, помилуй!

– Судя по следам и характерам ран у скота, скорее всего, мы имеем дело с волком-людоедом, инфицированным бешенством. Крупным зверем. Обычно в природе волки сторонятся людей, – объясняет Владимир, сотрудник Московского зоопарка, прочесывающий территорию с охотниками и сотрудниками парка. – Возможно, он прибыл сюда с востока Московской области или даже из более далеких краев, из Владимирской области. Хотя остается загадкой, зачем он проделал такой сложный путь. Последнее задокументированное наблюдение волков случалось здесь еще в пятидесятых.

Некоторые придерживаются других версий о природе нападающего. Местный житель Михаил утверждает, что дело не в волках.

– Тут место мистическое. Тут тысячу лет назад еще славянские капища были. Тут единственное место около столицы, где могут водиться криптиды. Тут в прошлом году проходил слет криптозоологов, очень интересно, между прочим. Я уж не говорю про огни, что многие тут видели над болотами.

Впрочем, кто именно стоит за нападениями и убийствами не особенно волнует местных жителей. Они просто хотят, чтобы кошмар закончился, а пропавшие родные нашлись.

– Верните мне моего сына! Прошу вас, пригодится любая информация от тех, кто его видел. Уехал на спортивном зеленом велосипеде, светлые штаны, синее поло, красный рюкзак.

Это мама пропавшего Максима Кулагина. Если вы узнали человека с фото, пожалуйста, свяжитесь с нами по указанному телефону.

* * *

Я встретился с Агафьей около ГКБ им. Иноземцева в Сокольниках примерно в десять утра. Рандеву предшествовал ряд встреч.

Со своей соседкой, Марьей Петровной. Бабушке за восемьдесят, до пенсии – математик, на пенсии немного начала ехать крыша. Четко следит за происходящим на этаже, выступает в чате дома в Ватсапе с общественными инициативами, а еще читает что ей подсовывает «Яндекс» и делится со мной свежевычитанными конспирологическими теориями и мыслями о потустороннем. Спуску в доме никому не дает, но меня считает хорошим мальчиком – я ей как-то модем перезагрузил. Вот и сегодня, услышав звук ключей, она выскочила, как черт из табакерки, и сразу фраппировала:

– Димка, а ты в домовых веришь?

– С чего такой вопрос, Марья Петровна?

– У меня, знаешь, на кухне иногда постукивать кто-то начал. По ночам бывает: тук-тук-тук. Я в интернете прочитала, что это домовой может быть. Говорит, что помирать пора. Надо, как он постучит, спросить: «К добру или к худу?»

Постукивал по ночам, скорее всего, ее древний холодильник, давно не видавший обслуживания. Или наш сосед сверху, купивший драм-машину, подзадолбал этот домовой, пойду разбираться с ним.

– И что он должен ответить?

– Если помирать, то «к худу». А так промолчит.

– И вы спрашивали?

– Да, Дима… молчит. Но все равно… что ему нужно?

– Ему скучно, возможно. Или жрать просит. Вы в миску молока налейте, в угол на кухне поставьте, помогает, говорят.

– Какого молока? Зачем?

– Их задабривать нужно. Но только свежего, непастеризованного… Домовым кальций необходим. Все, простите, побегу, работа ждет.

Домовые в Москве, конечно же, были. В достатке. Вспомнить хотя бы хрестоматийную историю с домами, которые при Сталине двигали на Тверской. Сорванные с насиженных мест рассерженные домовые несколько лет творили чертовщину, не давая жить обитателям переехавших и построенных на их месте зданий.

Поездка на метро была непродолжительной, однако немного вывела меня из равновесия – слишком много нечисти пришлось видеть по дороге. Особенно напрягла севшая напротив меня на Кольцевой тварь с издевательским Сартром в руках. Знала, что я вижу, и все равно похотливо посматривала то на меня, то на моего соседа, томно облизывая клыки. Парнишка-то наблюдал просто заигрывающую дерзкую интеллектуалку с подростковым ангстом и томиком «Тошноты».

Игнатова уже крутила неизменную сигарету, поджидая меня около входа в здание, коряво облепленное бежевым сайдингом и кондиционерами. Оделась она опять во все черное, как и вчера, в день нашего знакомства, – кожаные джинсы, майку и джинсовку.