Москва: кольца столетий

Он был поставлен на Тверском бульваре летом 1880 года. Деньги на памятник – 84 тысячи рублей – собрали по подписке. Современники отмечали, что в создании этого скульптурного изображения поэта приняло участие «все просвещенное общество». В связи с открытием памятника в Москве в июне 1880 года состоялся огромный по тем временам и значительный по своим результатам пушкинский праздник, устроителями которого выступили прежде всего Общество любителей российской словесности (закрытое при Сталине, но возрожденное российской интеллигенцией в 1992 году), а также Московский университет и Городская дума. Пушкинские дни 1880 года стали и большим праздником русской литературы, и важным этапом в становлении национального самосознания, во многом примирившим славянофилов и западников, и торжеством талантливой словесности, выразившимся прежде всего в речах Тургенева и Достоевского. Ф. М. Достоевский выступил со словом о Пушкине на заседании Общества любителей российской словесности 8 июня в зале Благородного собрания (известном ныне как Колонный зал Дома союзов).

Это выступление стало само по себе выдающимся произведением российской словесности и публицистики и буквально потрясло присутствующих. Советую тем, кто хочет вернуться к животворным истокам русской литературы и глубже понять Пушкина, внимательно прочитать этот великолепный очерк Достоевского. Могу привести из него лишь маленькие отрывки: «...Не было поэта с такой всемирною отзывчивостью, как Пушкин, и не в одной только отзывчивости тут дело, а в изумляющей глубине ее, а в перевоплощении своего духа в дух чужих народов, перевоплощении почти совершенном, а потому и чудесном, потому что нигде, ни в каком поэте целого мира такого явления не повторилось. Это только у Пушкина, и в этом смысле, повторяю, он явление невиданное и неслыханное, а по-нашему и пророческое, ибо... тут-то и выразилась наиболее его национальная русская сила, выразилась именно народность его поэзии, народность в дальнейшем своем развитии, народность нашего будущего, таящегося уже в настоящем, и выразилось пророчески... Будущие грядущие русские люди поймут уже все до единого, что стать настоящим русским и будет именно значить: стремиться внести примирение в европейские противоречия уже окончательно, указать исход европейской тоске в своей русской душе, всечеловечной и всесоединяющей, вместить в нее с братскою любовию всех наших братьев, а в конце концов, может быть, и изречь окончательное слово великой, общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христову евангельскому закону!.. Мы уже можем указать на Пушкина, на всемирность и всечеловечность его гения».

Памятник Пушкину был перенесен с Тверского бульвара на другую сторону площади в 1950 году, что явилось еще одним актом неуважения властей к истории столицы России и ее культурному наследию.

Новое название – Пушкинская – площадь получила 28 июля 1931 года. Главным мотивом этого была, разумеется, борьба режима с православием – везде и во всем. Считается, что новое название площади не носило чисто мемориального характера (между прочим, в большое число изданий попала неверная дата переименования Страстной площади в Пушкинскую – 1937 год; это ошибка), а было связано с тем, что на ней находится памятник поэту. Сейчас мало кто знает, что с 1918 года Страстная площадь некоторое время называлась площадью Декабрьской Революции – в память о Декабрьском восстании, происшедшем в Москве в 1905 году.

Топоним Пушкинская площадь на самом деле лишь частично можно признать названием-посвящением, и случай с именем Пушкинской площади – особый. Во-первых, название Пушкинская абсолютно прижилось здесь в центре Москвы именно благодаря памятнику поэту. Памятник этот – не просто выдающееся произведение русского искусства XIX века и одна из главных достопримечательностей Москвы. Это один из духовных символов России и наше национальное достояние. Во-вторых, полное и варварское уничтожение объекта, который стал мотивом появления топонима Страстная площадь, – Страстного монастыря конечно же тоже сыграло свою роль в достаточно быстром исчезновении из памяти москвичей первоначального названия площади – при том, что сохранился топоним Страстной бульвар. В-третьих, вовсе не является аксиомой то, что название Пушкинская площадь плохое лишь потому, что оно возникло в советскую эпоху: нет, московская топонимия и в это время знала не одно доброе исключение из общего правила – несколько десятков советских топонимов (включая даже отдельные переименования) вполне историчны, информативны, правильны и отвечают общим традициям сложившейся за века системы наименований московских улиц, площадей, переулков.

Теперь еще немного об истории названия Страстная площадь.