Москва-Лондон. Книга 1

РиЧард Гаклюйт, скромный церковный служащий и неутомимый собиратель географических материалов, автор знаменитого трехтомника о путе- шествиях англичан, сидел в своем рабочем кабинете, увешанном географическими картами, схемами, рисунками и гравюрами, уставленном тяжелыми книжными шкафами, глобусами, чучелами зверей и птиц. Он отдыхал с закрытыми глазами. В последние годы мистер Гаклюйт всегда так делал, когда в его переутомленных глазах появлялись саднящая боль и резь. Разумеется, можно было бы нанять толкового писаря, но думать и диктовать одновременно Ричард не умел: одно мешало другому, он злился на себя, швырял в писаря башмаки, рвал листы и за целый день каторжной работы не получал ни единой страницы готового текста…

Наконец он глубоко вздохнул, с усилием поднялся с кресла и четверть часа ходил кругами, из угла в угол, по диагонали и просто между камином и письменным столом. Подобный моцион Гаклюйт совершал ровно через каждые два часа и полагал, что только благодаря таким своим кабинетным «путешествиям» он был в состоянии продуктивно работать четырнадцать часов ежедневно, кроме суббот и воскресений, когда его рабочий день со-кращался наполовину.

Сейчас Гаклюйт окунул перо в большую медную чернильницу и вновь погрузился в работу.

«Мы и французы, — быстро, большими и четкими буквами выводил он, — стяжали наиболее дурную славу благодаря нашему безудержному пиратству».

Мистер Ричард Гаклюйт отложил в сторону перо, отпил несколько глотков воды из высокого темно-синего стакана, откинулся на высокую прямую спинку кресла и надолго погрузился в свои размышления…

…Морской путь никогда не был приятным и безопасным для торговцев. Грабили их филистимляне и греки, римляне и арабы, османы и индусы и бог весть кто еще до и после них, но никогда еще пиратство не принимало столь грандиозного и социально узаконенного размаха, как в XVI веке!

И тому было немало причин. Вся современная Европа билась в тяжких судорогах религиозных и гражданских войн. Ее большие и малые дороги, города, поселки и глухие лесные чащобы кишели бывшими землепашцами, ремесленниками, мелкими торговцами, рабочими разорившихся фабрик и мануфактур, отлученными от церкви еретиками, воинствующими праведниками и всяким иным бессчетным и несчастным людом.

Превращенные в одичавших нищих скитальцев, отчаявшихся найти в этом страшном мире место хотя бы для самого скромного своего существования, они, естественно, готовы были не только бежать на пиратские корабли, но и опуститься на дно морское, преврати их Всевышний в ничтожных рыб… Ибо нищета порождает безысходное отчаяние, а оно способно убить в людях все человеческое.

Пути пополнения бесчисленных рядов английского пиратства были, пожалуй, не менее разнообразными, чем в других европейских странах. Разумеется, имели место и массовое насильственное обезземеливание крестьянства, разорение мелких торговцев и ремесленников. Разумеется, это была и дикая охота на еретиков, и кровавые религиозные распри. К этому надо добавить также и оскудение королевской казны, вынуждавшее правительство оказывать пиратам то косвенную и скрытую, а то и почти явную поддержку и даже защиту…

В самом деле, в начале пятидесятых годов XVI века национальный долг Англии только за границей (главным образом в Нидерландах) составлял 148 526 фунтов стерлингов, а уже в конце этого десятилетия возрос до 226 910 фунтов стерлингов. Чудовищные займы брались на очень короткие сроки, по ним нужно было выплачивать четырнадцать процентов годовых, и возобновлялись они на еще более кабальных условиях, что неизбежно приводило к огромному финансовому перенапряжению. Страна переживала трудные времена. Казна совершенно опустела. Не было даже военных запасов. При желании Англию в это время можно было бы взять голыми руками…

В такой обстановке затянувшихся финансовых конвульсий пополнение государственной казны из любого источника — истинный дар Божий!

Блаженной памяти король Генрих VIII Тюдор одним из первых нащупал эту золотую жилу. Он назначил отпетого пирата Томаса Уиндгема из Норфолка, по которому уже давно и горько плакали все виселицы.

Европы, своим советником и вице-адмиралом. Пираты этого новоявленного королевского сановника беспощадно грабили в Ла-Манше корабли, перевозившие драгоценный груз — сахар. Задержанные суда (в том числе и английские!) доставлялись в Уотерфорд, где товар сбывался крупным лондонским оптовым торговцам, а львиная доля выручки поступала в королевскую казну.