Москва-матушка

Ивашка не ошибся. Когда атаман предложил ватажникам схо­дить на Хатыршу, ни один не отказался. Каждый хотел помочь невольникам вырваться из рук татар. Самых ловких посадили на лошадей, оружие им выбрали получше. На рассвете подошли к Хатырше совсем близко, расположились на склоне горы в густом дубняке. Василько, поднявшись на стременах, ухватился за ниж­ний сук дерева, влез на дуб, раздвинул ветви. Отсюда Хатырша была видна хорошо. Около дворца суетились слуги, на улицах се­ления играли маленькие татарчата. У подвалов, расположенных н виде подковы, ходили сторожевые.

От всадников отделился Грицько-черкасин. Василько махнул ему рукой и быстро спустился вниз.

—       Все пешие остаются здесь. Ты, Кирилл, за старшего. Взбе­рись на дуб и следи. Как только мы начнем сечу, выбегайте к нам на помощь. Все ли ясно?

—       Сделаем все как следует, атаман.

Грицько рванул поводья и пустил коня во всю прыть. Татары, не ожидавшие нападения днем, оставили ворота селения не запер­тыми. Да они и не понадобились всаднику — его конь легко пере­скочил глинобитный забор и, как стрела, помчался по улице. Про- < їжая мимо стайки ребятишек, Грицько пригнулся и, на ходу ух- плтив за рубашку самого рослого татарчонка, вскинул его на седло. Мальчишка завизжал на все селение. Размахивая руками и голо- | и, забегали по улице татарки. Не прошло и десяти минут, как три всадника ринулись в погоню. Скоро вся Хатырша зашумела, как улей. Всадники, не успев оседлать лошадей, один за другим выска­кивали на дорогу. Грицько мчался на восток, а в полуверсте за ним

с криками и завываниями скакали татары. Все ближе и ближе погоня. И когда косматые татарские лошаденки оказались совсем близко, Грицько ловко опустил татарчонка на траву. Всадники на мгновенье приостановились, потом снова бросились догонять дерзкого похитителя. В это время Грицько, оглянувшись, увидел над Хатыр- пый высокий столб дыма. Он махнул рукой по направлению пожа- 1> с и татары увидели беду. Только тут они поняли, что их обману- т. в, круто повернув лошадей, поскакали обратно.

А в Хатырше в это время шел бой. Василько ворвался в селение

Со своими конниками и начал зорить бейское гнездо. В первую очередь, как и было условлено, подпалили дворец. Потом сбили замки

С подвалов, выпустили невольников. Люди, почувствовав свободу» сами помогали друг другу срывать кандалы, выдирали из плетней колья и бросались на татар. Слуги бейского дворца разбежались, однако охранники из татар дрались рьяно. Из леса по склону горы бежали пешие ватажники с Кириллом во главе. Татары отчаянно защищали родное селенье, но силы были неравны.

И скоро Хатырша была во власти Сокола. Люди собрались на берегу реки, ожидая приказа атамана. Василько подъехал к вата­ге, осадил разгоряченного коня, крикнул:

—      ‘Брать лошадей, еду и оружие! Женщин и детей не трогать! Помните —люди мы крещеные и не разбойники. Пусть это знают и те, кто только ныне свободу обрел. Не наживы ради пришли мы сюда, а ради вашей воли. И тот, кто хочет идти с нами, становись в ряды — и в путь.

По дороге к Черному камню Сокол сказал Ивашке:

—      Что, если Мубарек за Хатыршу всех своих воинов на нас двинет? Не устоим?

—      Понятно, не устоим. Только татарин на ровном поле силен. В лесу он — тьфу! И это Мубарек хорошо знает.

—      А ты на ватажников посмотри,— улыбаясь, сказал Сокол, рады, будто дети. Незаметно, что час назад в кровавой сече были.

—      Силу в себе почувствовали — вот и рады. И воля опять же молодит человека.

—      Глянь-ка, идут, словно домой, без заботушки.

—      Поверили они тебе — вот и не заботятся. Знают, что атаман у них — и хозяин, и воевода, и душою чист. Теперь пойдут за тебя в огонь и в воду.

ГДЕ ПРАВДА?

До самого утра бушевала в горах гроза. До самого утра не спал Сокол. Слушал бурю, думал.

Вскоре после боя в Хатырше ватажники узнали, что в Кафу идет еще один невольничий караван. Снарядил Сокол Ивашку с молодцами, невольников отбили. Думали, дадут им свободу, раз­летятся вольными птахами полоняники по земле, а что вышло? Все как один пришли в ватагу. Мало того —и днем, и ночью бро­дят по лесам и горам простые людишки, ищут Сокола. Словно ветер разнес славу о вольной ватаге, и нет того дня, чтобы не при­ходили к Черному камню по два, по три человека. Люд идет раз­ный — и по наречью, и по вере, и по крови.

Все дальше и дальше отодвигается мечта вести ватагу на Русь. Другие заботы беспокоят ватажников. Все чаще и чаще на разных языках слышит Сокол речи о правде. Где она, эта правда, как ее искать-добывать? Иные говорят: правда на конце меча. П тре­буют: «Смерть знатным!», «Жирные люди заперли правду, надо перебить всех богачей». Ну, а дальше как жить, как свободу свою защитить?

А тут еще от Ольги долго нет вестей. Может, забыла его —ма­ло ли в городе знатных, богатых и красивых парней. Недаром го­ворят: девичья память коротка. Пока была—любила, ушла — забыла.