«Москва, Москва! …Люблю тебя как сын…»

В шапке золота литого
Старый русский великан
Поджидал к себе другого
Из далёких чуждых стран.

За горами, за долами

Уж гремел об нём рассказ,
И помериться главами
Захотелось им хоть раз.

И пришёл с грозой военной

Трёхнедельный удалец[10],
И рукою дерзновенной
Хвать за вражеский венец.

Но улыбкой роковою

Русский витязь отвечал:
Посмотрел – тряхнул главою…
Ахнул дерзкий – и упал!

Но упал он в дальнем море

На неведомый гранит[11],
Там, где буря на просторе
Над пучиною шумит.

1832

Парус

Белеет парус одинокой
В тумане моря голубом!..
Что ищет он в стране далёкой?
Что кинул он в краю родном?..

Играют волны – ветер свищет,

И мачта гнётся и скрыпит…
Увы! он счастия не ищет
И не от счастия бежит!

Под ним струя светлей лазури,

Над ним луч солнца золотой…
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!

1832

Тростник

Сидел рыбак весёлый
На берегу реки;
И перед ним по ветру
Качались тростники.
Сухой тростник он срезал
И скважины проткнул;
Один конец зажал он,
В другой конец подул.

И будто оживлённый,

Тростник заговорил –
То голос человека
И голос ветра был.
И пел тростник печально:
«Оставь, оставь меня;
Рыбак, рыбак прекрасный,
Терзаешь ты меня!

И я была девицей,

Красавица была,
У мачехи в темнице
Я некогда цвела.
И много слёз горючих
Невинно я лила;
И раннюю могилу
Безбожно я звала.

И был сынок любимец

У мачехи моей,
Обманывал красавиц,
Пугал честных людей.
И раз пошли под вечер
Мы на берег крутой,
Смотреть на сини волны,
На запад золотой.

Моей любви просил он…

Любить я не могла,
И деньги мне дарил он, –
Я денег не брала;
Несчастную сгубил он,
Ударил в грудь ножом,
И здесь мой труп зарыл он
На берегу крутом;

И над моей могилой

Взошёл тростник большой,
И в нём живут печали
Души моей младой.
Рыбак, рыбак прекрасный,
Оставь же свой тростник.
Ты мне помочь не в силах,
А плакать не привык».

1832

«Синие горы Кавказа, приветствую вас!..»