Москва – муза Бориса Пастернака

С Ярославского вокзала на Каланчевской площади Пастернак в 1916 году отправился на Урал работать в конторе химических заводов и вернулся сюда же в 1917 году. Отсюда на Урал и в Сибирь уезжали, возвращались или не возвращались и его герои: Тоня, Юрий, Лара, Павел, Комаровский… «Доктор Живаго»: «Пока была жива мать, Юра не знал, что отец давно бросил их, ездит по разным городам Сибири и заграницу, кутит и распутничает, и что он давно просадил и развеял по ветру их миллионное состояние».

«В это самое время в Москву с Урала приехали вдова инженера-бельгийца и сама обрусевшая француженка Амалия Карловна Гишар, полная блондинка лет тридцати пяти, с двумя детьми, сыном Родионом и дочерью Ларисою». Позднее, обвенчавшись, Лара и Павел уехали на Урал с Ярославского вокзала, а Комаровский сказал, «что Москва станет после их отъезда для него пустынею Сахарой, просил переписываться с ними и наведываться к ним в Юрятин. Поезд тронулся плавно, словно подражая движению шляп, которыми им махали на прощание. Когда перестали махать и троекратно рявкнули что-то издали, вероятно, “ура”, поезд пошел быстрее».

Лара вновь на Ярославском вокзале: «…приехала в Москву из Иркутска, сдала вещи в камеру хранения, иду по старой Москве… иду и иду, спускаюсь по Кузнецкому, подымаюсь по Кузнецкому…».

Владельцем Ярославской железной дороги было акционерное общество, которое в конце 19 века возглавил Савва Мамонтов – отец Веры – «Девочки с персиками».

В те времена площадь Каланчева Поля была пустынной и малозастроенной. В 17 веке на месте площади раскинулось Каланчевское Поле, где стоял царский дворец, увенчанный вышкой – каланчей. Каланча по-татарски значит вышка. Известной достопримечательностью Каланчевки был громадный Красный пруд, низкие берега которого соседствовали с путями недавно построенной первой в России железной дороги Санкт-Петербург – Москва. Водоем пруда очень пригодился и новой Московско-Ярославской дороге: вода для паровозов и технических нужд была рядом. Ярославский вокзал был перестроен из здания 19 века, построенного еще архитектором Р. И. Кузьминым; новый вокзал был прекрасно отделан и снаружи, и внутри по проекту архитектора Ф. Шехтеля.

Над главным входом можно было увидеть изображение св. Георгия, медведя с секирою и Архангела Михаила, символизировавших гербы Москвы, Ярославля и Астрахани. Фасад вокзала облицован Абрамцевской сине-голубой керамической плиткой, цветовая гамма которой должна была вызывать ощущение северного сияния.

Во время поездки на Урал Пастернак пересек границу между Европой и Азией и был поражен восходом солнца, которое вырывало из мрака вершины вековых сосен и снежные склоны. Это яркое впечатление нашло свое отражение в стихотворении «Урал впервые»:

Без родовспомогательницы, во мраке, без памяти,
На ночь натыкаясь руками, Урала
Твердыня орала и, падая замертво,
В мученьях ослепшая, утро рожала.
<…>
Пыхтел пассажирский. И, где-то из этого
Шарахаясь, падали призраки пихт.

В середине января 1916 года, вновь следуя по дороге на Урал, Пастернак сошел с поезда на станции Всеволодо-Вильво Пермской железной дороги. На Урале он провел в общей сложности около года: сначала 5 месяцев близ Соликамска, потом 5 месяцев в Тихих Горах на Каме.

В 1931 и 1932 годах Пастернак дважды с этого вокзала ездил на Урал, где много читал, работал с архивными материалами, разговаривал с участниками и очевидцами Гражданской войны.

В романе «Доктор Живаго», словно по свежим впечатлениям, воссозданы экзотические пейзажи, на фоне которых разыгрывались события тех страшных лет России.