Москва Норд-Ост

В результате множество подростков попало в пресловутые фильтрационные лагеря, такие как Чернокозово, где в порядке вещей было жестокое избиение, пытки током, пуск слезоточивого газа в камеры, изнасилование женщин, мужчин и детей. Именно поэтому террористы Мовсара Бараева во время операции на Дубровке будут потом ссылаться на то, что россияне сами считают тринадцатилетних детей бойцами, и соответственно отказывать в освобождении большинства детей-заложников.

На «освобожденных» чеченских территориях российская армия приступила к борьбе с партизанским движением и прибегла к террору по отношению к гражданскому населению. Зачистки стали для чеченцев настоящим проклятием. Формально это была обычная проверка документов с последующим задержанием подозрительных лиц. На практике, однако, это выглядело совершенно иначе. Схема была всегда одинаковой - солдаты в масках на бронетранспортерах и танках окружали селение. Врывались в дома, иногда выламывая двери. Требовали денег и золота, взамен обещали не забирать с собой жильцов - чеченцы быстро придумали название этому специфическому выкупу - «налог на жизнь». Солдаты без лишних вопросов отбирали ценные вещи, телевизоры, ковры, ломали мебель. Уничтожали продукты, высыпали на землю муку и зерно. Поджигали сараи с сеном и соломой, иногда туда же заталкивали связанных пленников. Живых!!! Били каждого, кто пытался оказать сопротивление. Нередко убивали на месте. Забирали в основном молодых мужчин, но часто и женщин, и детей. Десятками, сотнями грузили их в грузовики и на бронетранспортеры с заляпанными грязью регистрационными номерами. Вывозили их в фильтрационные лагеря и на территории войсковых частей. Многие никогда не вернулись - исчезли бесследно.

Трагедии, случавшиеся во время зачисток, описывает Анна Политковская, журналистка «Новой газеты», автор материалов о войне в Чечне. Вот примеры из ее книги «Чеченский путь»: в одном из домов в Грозном солдаты-мародеры изнасиловали пятнадцатилетнюю девочку. Родным заявили, что если они будут кричать и звать на помощь, изнасилуют ее так, что она не выживет. В другой местности двое молодых солдат постучали в дверь и потребовали пива. Разозлил их ответ, что в доме нет спиртного. Один из них на кухне убил старика-хозяина, а другой привел его жену, пожилую женщину, в спальню, посадил на кровать, сам сел напротив и, не переставая мило улыбаться, всадил в нее пять пуль из «калашникова». В одной из частей задержанных чеченцев сталкивали в глубокую яму с водой. Когда там набиралось несколько человек, солдаты бросали в воду дымовые шашки.

В военных операциях часто принимают участие прокуроры, которые должны следить, чтобы солдаты не нарушали закона. Мало чему, однако, это помогало. Военные практически безнаказанны, а иногда они просто арестовывали прокурора, который слишком часто вмешивался.

Зачистки - не всегда крупные, массированные военные операции, иногда это просто личная месть какого-нибудь российского офицера. Самую «громкую» операцию отмщения провел под конец марта 2000 года полковник Юрий Буданов, командир танкового полка, который сначала принимал участие в тяжелых боях в Аргунском ущелье, а потом был переброшен «на отдых» в окрестности деревни Танги. Идеей фикс Буданова были снайперы, которые убили его лучшего друга. Поэтому однажды ночью во время колоссальной попойки по двойному поводу - рождения дочери и выборов президента Путина - пьяный полковник отправился на охоту за снайперами. Его БТР подъехал к выбранному дому, где, как ему сообщил кто-то из доносчиков, живет девушка-снайпер. Может, кто-то хотел ей за что-то отомстить? Не известно. Буданов выкрал восемнадцатилетнюю девушку, изнасиловал ее в своем доме, задушил, а потом приказал своим солдатам закопать тело.

Постепенно вместо зачисток все чаще стали применяться точечные атаки эскадронов смерти. Так чеченцы называют «неопознанных лиц в военном обмундировании на бронетранспортерах», которые беспрепятственно проходят через укрепленные российские «блокпосты». По ночам или под утро к намеченному дому подъезжают бронетранспортеры и грузовики, десантники в масках вытаскивают жильцов из постелей, некоторых забирают с собой. Вывозят их в безлюдное место, например, в ближайший карьер, там пытают, стараясь выбить признание. Часто после отъезда военных в таких местах находят изуродованные трупы, подорванные гранатами для уничтожения следов. Другие захваченные во время операции исчезают, чаще всего навсегда. Иногда их тела со следами пыток бросают на обочине дороги или на краю селения.