Москва Норд-Ост

- В Чечне есть места, куда уже традиционно выбрасывают тела похищенных людей, - говорит Орлов. - Например, под Урус-Мартаном есть такой пользующийся дурной славой госхоз, то есть государственное хозяйство имени Мичурина. Это огромные, запущенные сады, перерезанные проселочными дорогами. Все просеки контролируют российские блокпосты, значит, проехать незаметно невозможно. Родственники похищенных людей регулярно ездят туда и находят тела близких, иногда подорванные гранатами. Это работает, как хорошо налаженный механизм, - эскадроны смерти похищают людей, пытают, убивают и выбрасывают трупы, а родственники находят их и хоронят. И все сначала.

Масштабы этого дикого механизма огромны. Со слов Орлова, с начала войны до конца 2002 года - это немного более трех лет - в Комиссии по делам похищенных и пропавших при Управлении делами Президента России зарегистрировано две тысячи восемьсот случаев исчезновения людей на территории Чечни. Все они были похищены людьми в мундирах или задержаны на блокпостах. И как камень в воду.

- Я убежден, что это не полная цифра, ее надо бы увеличить вполовину, а это около четырех тысяч, - говорит Орлов. - Но даже если придерживаться официальных данных, и так количество похищенных огромно - ведь в Чечне проживает всего около семидесяти тысяч человек (это как если бы в Польше в течение трех лет эскадроны смерти похитили сто пятьдесят четыре тысячи человек. - Авт.). Если сравнить количество похищенных на сто тысяч жителей, то окажется, что даже аргентинская диктатура генералов на переломе семидесятых - восьмидесятых годов не была столь кровавой (в течение восьми лет там убито тридцать тысяч человек). Это сравнимо только с периодом самых кровавых сталинских чисток в 1937 году, а это значит, что на части территории России воцарился террор, как во времена Сталина.

По мнению Орлова, среди членов эскадронов смерти есть бойцы разведотрядов внутренних войск МВД, а также десантники спецотрядов ГРУ (военная разведка) и ФСБ (контрразведка).

- Это колоссальная угроза для всей России. Ведь эти люди возвращаются потом домой, к своим семьям, детям, - говорит Орлов. - Со временем они занимают высокие посты в ФСБ и МВД, в армии, поднимаются все выше. Некоторые даже делают политическую карьеру. А ведь после того, что они творили в Чечне, эти люди просто не могли остаться нормальными.

Всевластие эскадронов смерти - это еще не все. Как пишет в своей книге Анна Политковская, в Чечне на каждом шагу приходится откупаться от армии. Платить надо, дословно, и за живых, и за мертвых. Российскому офицеру или посреднику нужно дать деньги за освобождение арестованных во время зачистки брата, мужа, сына. Деньги понадобятся и для того, чтобы военные захотели отдать тело, не всегда же они бросают трупы на краю селения. Взятку надо дать даже за информацию о том, где находится общая могила, в которой похоронен родственник. Так в Чечне процветает торговля людьми, против которой, собственно, и была объявлена «контртеррористическая операция», замечает Политковская.

Именно поэтому так обычна в Чечне сцена - группы одетых в черное, заплаканных женщин, стоящих перед укрепленными командными пунктами военного коменданта района или ФСБ. Они стоят там в надежде получить хоть какую-то информацию о муже, сыне, брате. И рассчитывают на то, что попадется честный посредник, который действительно поможет вытащить близкого из российских лап или по крайней мере скажет, где искать тело.

Причем, как утверждает не только Политковская, война, жестокость властей и ужасающая нищета морально разложили чеченское общество. Гордые горцы забыли о традициях. Случается, что чеченские семьи, понуждаемые голодом, продают в рабство подростков, а молодые чеченки становятся проститутками. С другой стороны, в ответ на унижения и зверства русских сами становятся такими же жестокими и беспощадными.

Нападение Шамиля Басаева на Дагестан в 1999 году не вызвало энтузиазма в Чечне. Совсем наоборот, предвидя трагические последствия, чеченское общество отнеслось к нему негативно. Большинство сочло это провокацией. Чеченцы прекрасно отдавали себе отчет в том, какой может быть месть русских. Кавказских горцев не увлекала перспектива мирового халифата, а по отношению к ваххабитам, называемым «бородачами», они были настроены враждебно.