Москва Норд-Ост

«У нас и раньше не было сомнений, что бандиты, орудующие на Кавказе, связаны с международными террористическими организациями. Сегодня, после серии террористических актов, думаю, что мы можем говорить о другом. О том, что организации, действующие в Чечне, не просто связаны с международным терроризмом - они являются неотъемлемой, наиболее опасной частью международной террористической паутины.

Еще раз подчеркну, что ни одно государство не идет на поводу у терроризма. Не сделает этого и Россия, потому что самый первый шаг на этом пути будет означать начало распада государства, и тогда количество жертв возрастет в десятки, сотни, тысячи раз. Вместе с тем Министерство иностранных дел, специальные службы, правоохранительные органы по своим партнерским каналам, должны усилить работу, направленную на выдачу в Российскую Федерацию бандитов, совершивших преступления на территории России. Мы должны усилить эту работу в рамках антитеррористической коалиции.

(…) способ, совершения преступлений (теракт в Тушине. - Авт.), каналы и источники финансирования, а главное то, что преступление было направлено против гражданского мирного населения, убеждают нас в том, о чем я сказал вначале. В том, что бандиты, орудующие в Чечне, являются частью международной террористической сети. Вот с этими людьми бесполезно проводить профилактическую работу. Их нужно выковыривать из подвалов и пещер, где они до сих пор прячутся, и уничтожать. Вместе с тем, особо обращу внимание, что главной задачей террористов сегодня является срыв процессов политического урегулирования в Чеченской Республике. Те чеченцы, кто хочет восстановления и социальной реабилитации, могут это сделать. Мы создали для этого все условия: приняли решение и закон об амнистии, пошли на принятие Конституции Чеченской Республики, предоставляющей Чечне самую высокую автономию.

Мы готовим и поможем Чечне избрать своего президента и парламент. Но люди, которые не хотят восстановления Чечни, они преследуют другие цели. Они вербуют своих сторонников и исполнителей преступлений из числа местного населения, но их задачи ничего общего с интересами чеченского народа не имеют. И таких людей, повторяю, надо уничтожать.

Подчеркну особо, что решительные действия должны быть точечными и избирательными. Ни в коем случае нельзя поддаться на провокацию, на которую нас толкают террористы. Именно этого они добиваются, рассчитывают на то, что наши действия будут непрофессиональными, что они затронут мирных граждан, которые отвернуться от тех процессов, которые сегодня начаты в Чечне. Этого мы ни в коем случае не должны допустить».

Стоит обратить внимание на слова Путина о том, что любые уступки требованиям террористов приведут в будущем к еще большему количеству жертв. Так, наверное, звучал один из важнейших аргументов, которые представил во время трагедии на Дубровке российский президент. Но разве этот аргумент не оказался в результате сомнительным? Будущего ждать не пришлось, жертвы появились уже сегодня.

Был и еще один аргумент. Переговорщики, освобожденные заложники, а также те, кто еще находился в руках террористов, подтверждали, что теракт на Дубровке был подготовлен непрофессионально. Абсолютно точно известно, что автор мюзикла, Георгий Васильев, рассказывал сотрудникам ФСБ о том, что террористы совершенно не ориентируются в театре, - радиотелефон, который он получил от террористов, чтобы иметь возможность выключить лишнее освещение и вентиляцию, позволил ему в какой-то момент связаться с оперативным штабом! А террористы вообще этого не заметили. Об отсутствии профессионализма в ведении переговоров президенту должны были докладывать и специалисты ФСБ, которые наверняка разработали психологические портреты налетчиков. Не следовало ли из них, случайно, что они отнюдь не готовы взлететь на воздух? А лозунг «мы хотим умереть больше, чем вы хотите жить» был только попыткой устрашения?

Это только предположения. На самом деле абсолютно ничего неизвестно о том, что происходило в кабинете президента и какие сомнения его одолевали. По неподтвержденным сведениям, на случай, если бы все-таки было принято решение о переговорах и возможном удовлетворении требований, на одном из московских аэродромов были приготовлены самолеты. Они не понадобились.

Наблюдатели признают, что выбор у Путина был небольшой. Особенно после 11 сентября 2001 года, после террористических атак в США, когда Вашингтон объявил «крестовый поход» против террористов. В этой ситуации президент России должен был показать свою твердость, решительность и непоколебимость.

Георгий Васильев, уже после выхода из больницы, по мере возможности деликатно раскритиковал решение о штурме: