Москва парадная. Тайны и предания Запретного города

Следствие установило, что бомбу изготовил террорист Петр Соболев. Поместив бомбу в круглую коробку, в какие обычно упаковывали модные платья, и проявив недюжинную силу, он поднялся по пожарной лестнице особняка и бросил бомбу в открытое окно в переполненный до отказа зал, приведя в действие «адскую машину». Бомба упала недалеко от стола президиума, за которым стоял большевик В. М. Загорский (Любоцкий). Он бросился к шипевшей бомбе и поднял ее с пола. Секунды не хватило, чтобы выбросить ее обратно в окно… Заряд оказался настолько мощным, что рухнула крыша дома. Погибло 12 коммунистов, в том числе и Загорский. 55 человек получили ранения. В работе собрания МК РКП(б) должен был участвовать В.И.Ленин, но он задержался в Моссовете…

Загорский ушел из жизни — в 35 лет, в самом в расцвете сил. Во время Первой мировой войны он был интернирован немцами. После Октябрьской революции 1917 и подписания Брестского мира назначен Советским правительством первым секретарем первого зарубежного советского посольства — в Германии и прямо из концлагеря был доставлен в Берлин. Поднял над бывшим царским посольством советский Флаг и до прибытия посла осуществлял дипломатическое представительство. После возвращения в Москву в июле 1918 избран секретарем МК РКП(б). Под непосредственным началом Загорского в Москве проводилась экспроприация промышленности и банков. Он состоял в комиссии по руководству Центральным штабом карательных отрядов особого назначения Москвы, созданных для проведения красного террора.

Следствие доказало, что взрыв был организован группой анархистов, так называемым «Всероссийским повстанческим комитетом революционных партизан», боровшихся с советской властью путем террористических акций. Их цель оставалась неизменной: уничтожить Советское правительство, взорвать Кремль, убить руководителей ВЧК — Дзержинского, Петерса и Лациса. И главное — убить Ленина.

На подмогу прибыли с Украины махновцы. Их снабдили оружием и взрывчаткой, но оружия и денег катастрофически не хватало. И вскоре начались «настоящие дела» — грабежи и разбой. Так, 12 августа 1919 г. «повстанцы» ограбили 9-е отделение Народного госбанка, 18 августа — банк на Большой Дмитровке. 29 августа взяли кассу Тульского патронного завода.

Деньги шли на содержание конспиративных квартир и дач, на оборудование лаборатории для изготовления бомб, на типографию, где печатались листовки, на закупку оружия и взрывчатки. «Пора разговаривать с Советской властью языком динамита! — не раз говорил анархист Ковалевич. — Вот ахнем — на всю Москву! Нет, на всю Россию!»

Однако многие историки придерживаются другой версии: знаменитый теракт в Леонтьвском переулке был устроен анархистами и эсерами в ответ за проведенные против них кровавые репрессии. Рыцари революционного индивидуального террора преподали жестокий урок поборникам массового революционного террора

Луначарский с негодованием откликнулся на кровавые события 25 сентября 1919 г:

«Поскольку рабочий устал или голоден или недоволен чем-нибудь, сейчас же является эсер и кладет сюда свои яйца, как отравленная муха. Как каждая рана, каждая царапина, которая на здоровом теле излечивается очень скоро, превращается в зловредный гнойник, если есть микроб в окружающей атмосфере, так и эсеры в Советской России являются отравителями всякого пустякового по существу недоразумения, которое в тканях Советской России оказывается имеющим место…»

Похоронили В. М. Загорского у Кремлевской стены, а в 1930 году его партийной кличкой назвали древний город Сергиев Посад.

Красная фурия революции

Позднее в доме Заборовой разместились редакции газет «Коммунар» и «Молодой ленинец», тут работал клуб политэмигрантов имени Загорского, открытый по инициативе венгерского коммуниста Бела Куна, который неоднократно бывал в этом «революционном» особняке. Бывший военнопленный офицер австро-венгерской армии Бела Кун стал организатором Красного террора в Венгрии в 1919 году. После того, как Венгерская советская республика захлебнулась в крови, ее главный лидер приехал «делать революцию» в Россию. После бегства в Москву Бела Куна назначают председателем Крымского ревкома.

В 1920 г. после «исхода» армии Врангеля из Крыма, командующий Южным фронтом Фрунзе пообещал широкую амнистию оставшимся в Крыму бывшим солдатам и офицерам Белой армии в случае, если они сложат оружие. Он взял на себя ответственность за то, чтобы не допустить никаких преследований со стороны новой власти, пообещав тем, кто останется, жизнь и свободу. Многие, поверив обещаниям, остались в Крыму. Однако Троцкий, напугав советское руководство тем, что «сорок тысяч лютых врагов революции» будут предоставлены сами себе в Советской России, добился уничтожения находившихся в Крыму офицеров. «Крым — это бутылка, из которой ни один контра не выскочит», — не раз повторял «Красный Бонапарт».