Москва парадная. Тайны и предания Запретного города

Новый градоначальник «сильной рукой» «подтянул» Москву так, что все «взвыли». За короткое время он успел поссориться и с дворянством, и с купечеством, и с местным самоуправлением, опутать всю Москву сетью шпионства и доносительства. Одно из главных качеств исправного государства, по мнению Закревского, был идеальный порядок и дисциплина. Нарушение порядка было в его глазах одним из самых тягчайших преступлений. Один из его современников писал: «Он установил свой собственный порядок разбирательства дел, короткий, как бог на душу положит… Ему все известно, что делается в семействах, при помощи шпионов и распечатанных писем. Лакейство перед ним доходило до отвращения. Ни одного независимого, громкого голоса; если говорили против него, то шепотом, оглядываясь, нет ли доносчиков».

При Николае I понятие «образцовый порядок» распространялось на все сферы жизни и быта, в том числе и на прически, усы, бороды. Так, дворяне, особенно те из них, кто находился на государственной службе, должны были быть гладко выбриты. Усы дозволялось носить только офицерам-кавалеристам. Высшие сановники, подчеркивая свое исключительное положение, позволяли себе иногда легкий намек на баки. Дошло до того, что Закревский через квартального надзирателя потребовал у знаменитого писателя СТ. Аксакова и его сына Константина подписку о том, что они немедленно сбреют бороды.

С именем Арсения Закревского, грозного хозяина Москвы, связана одна история, случившаяся с булочником Филипповым, который каждое утро поставлял горячие сайки к губернаторскому столу. Однажды генерал-губернатор за завтраком обнаружил в булке запеченного таракана и срочно вызвал перепуганного Филиппова. Булочник не растерялся, схватил кусок булки с тараканом и проглотил его, заявив, что это изюминка. Поставщик Императорского двора поклялся на иконе, что князь принял за насекомое обыкновенный изюм, а потом помчался в пекарню и вывалил в тесто, к великому ужасу пекарей, чан с кишмишем. Через час Филиппов угощал Закревского сайками с изюмом, а через день от покупателей отбою не было.

Несмотря на деспотичность графа, в имениях Закревского для крестьян обязательно строили школы и больницы, хорошие просторные избы и скотные дворы, сами крестьяне были здоровы и прилично одеты. Достигалось это строгими взысканиями за лень и пьянство. Граф был уверен, что полная свобода произведет своеволие, самодурство и обнищание.

Одиннадцать лет Закревский был хозяином Москвы, и все эти годы первопрестольная страдала от капризов и самоуправства графа. По словам московского купца Найденова, «Закревский был тип какого-то азиатского хана или китайского наместника. Самодурству и властолюбию его не было меры, он не терпел, если кто-либо ссылался на закон, с которым не согласовывались его распоряжения. «Я – закон», – говорил он в подобных случаях».

По словам современников, облик и манеры у Закревского были столь же характерны, как и его натура. Фигура – полная, осанистая. Лицо – гладко выбритое; профиль римского типа, с брезгливо выпяченной нижней губой. И, наконец, поразительная прическа: «чело, как череп голый», а на самом затылке – единственная длинная прядь волос, которая ежедневно завивалась парикмахером и каким-то образом укреплялась на макушке.

Закревский прославился благодаря не столько крутому нраву, сколько из-за скандальной славы своей красавицы-жены, имевшей репутацию ветреной покорительницы мужских сердец

По свидетельству Чичерина, Закревский запомнился москвичам «своим самодурством и весьма плохим образованием. Контраст с его предшественниками казался разительным. Мирная Москва, привыкшая к патриархальным порядкам, видевшая долгое время во главе своей просвещенного вельможу александровских времен, князя Дмитрия Владимировича Голицына, и затем добродушного и благороднейшего князя Щербатова, была смущена этим неожиданным проявлением дикого произвола.

Закревский оказался самым грозным из всех московских правителей. Рассказывали, что в 1850 году, когда император Николай I знакомился с делами древней столицы, то остался весьма доволен, и что-то сказал о святости города. Известный острослов князь Меншиков, будучи в свите царя, на это замечание заметил: «Москва действительно святая. А с тех пор, как ею управлял граф Закревский, она еще и великомученица».

Совсем недолго, в течение пяти месяцев – с апреля 1859 по сентябрь 1859 года, должность московского военного генерал-губернатора исполнял граф Сергей Григорьевич Строганов – русский государственный и военный деятель, археолог, историк искусства, меценат и известный коллекционер. Почетный член Российской академии наук. В течение более чем 37 лет граф С. Г. Строганов был председателем Московского общества истории и древностей Российских, основанного при Московском университете. Ежегодно он на личные средства снаряжал научные археологические экспедиции на юг России. Результатом этих раскопок в Крыму стали богатые керченские клады и «скифское золото», ныне хранящиеся в Эрмитаже.