Москва патриаршая

Вот то «новое слово», которое было сказано миру православной Россией и услышать которое хотят и теперь так многие на Западе. Оно не просто сказано, оно выстрадано всей героической и трагической историей России, всем ее положительным и отрицательным опытом вплоть до наших дней. Оно запечатлено во многом, в том числе с особой яркостью - в Новом Иерусалиме патриарха Никона - образе единения всего человечества в Церкви Нового завета. Поэтому для желающих слышать Русская Православная Церковь сегодня имеет право повторить однажды и навсегда сказанное ею слово. В максимальной краткости это «слово» - ХРИСТОС! И только - ОН! И ничего большего или равноценного ни в личной, ни в общественной жизни. Все, что вне Его, - суета и погибель. Все, что в нем, - жизнь и вечное радование!

Патриарх Никон

Вечно, Святителю, с Богом пребывай,

И нас, чтущих имя свое святое, поминай, Предстоящи пред престолом Господа Бога,

Да и нам преподастся милость Его многа.

Надпись на стене в приделе, где похоронен Никон

ПРЕДИСЛОВИЕ

Святейший Никон, патриарх Московский и Всея Руси - одно из самых великих явлений русской и Вселенской церкви, отечественной и мировой истории и культуры. Значение его до сих пор не вполне осознано, и на это есть определенные объективные причины.

В XVIII-XIX веках, в период становления и развития нашей исторической науки имя Никона слишком тесно связывалось с его борьбой против абсолютистских притязаний царской власти на господство в церковных делах. Эта борьба привела в 1666 году к возникновению знаменитого судебного «дела» патриарха; его лишили сана, сослали в заточение в монастырь. И хотя в конце жизни он был возвращен из ссылки, а затем разрешен и восстановлен в патриаршем достоинстве, русская монархия, начиная с Петра I, сохраняла к нему очень отрицательное отношение. Предвзятый судебный процесс создал определенную официозную версию о личности Никона, умышленно искажавшую его духовный облик. Эта версия без особых изменений перекочевала затем в труды таких видных историков, как С. М. Соловьев, митрополит Макарий (Булгаков) и другие, которые жили и писали в условиях той же монархии и насильственно лишенной патриаршества «синодальной» церкви.

Были еще две причины, побуждавшие многих отечественных историков не очень заботиться о пересмотре «дела» и личности Никона. В образованном обществе прошлого столетия довольно прочно укоренился взгляд на историю России, согласно которому только после того как Петр I «прорубил окно в Европу», к нам оттуда хлынул «свет» истинного просвещения и культуры, а все, что было до этого, представлялось в основном некоей тьмой невежества... При таком взгляде на вещи личность и деятельность Никона не могли быть правильно рассмотрены и поняты. К этому присоединялось также и переживание в русском обществе явления церковного раскола старообрядчества, в возникновении которого привыкли винить патриарха Никона (что не совсем верно, как мы потом увидим). Так создался хрестоматийный штамп, представляемый жизнь и личность Никона в основном в отрицательных чертах.

Однако интерес к деяниям патриарха, связанным с очень важными церковно-государственными и общественными процессами, не ослабевал, а со второй половины XIX века и в начале XX даже неуклонно возрастал. Были опубликованы все документы судебного «дела» Никона, многие редкие документы, относящиеся к периоду его патриаршества; об этом святителе гражданскими и церковными историками было написано столько, сколько ни об одном другом!

В этой обширной литературе можно встретить работы, в которых личность и деятельность патриарха рассматриваются положительным образом (например, у Н. Субботина, архимандрита Леонида Кавелина, проф. М. Зызыкина). Но гипноз хрестоматийных представлений был слишком силен, и в общественном мнении образ патриарха Никона продолжал рисоваться с многими темными тонами. Современная историческая наука, как далекая вообще от сугубо церковной проблематики, за пересмотр «дела» патриарха Никона еще попросту не бралась.