Москва-Поднебесная, или Твоя стена - твое сознание

— А как же я? — опешил SAMSUNG, — видя, как удаляется его хозяин. Но ему никто не ответил. Тогда он сам, сквозь хлопья снега, покатился к стене, гудя и роняя внутри себя продукты и бутылки. Грохот, с которым холодильник мчался к величественному сооружению, остановил Василия. Он обернулся и вытянул руку, приглашая своего друга за собой. И в этот самый миг, SAMSUNG, словно попав вдруг в невесомость, оторвался от земли и поплыл вслед за своим создателем. Лисичкина, которая давно уже находилась в объятиях Загробулько восторженно ахнула, наблюдая одним глазом чудесную картину. Вторым она созерцала переносицу майора, с которым самозабвенно целовалась уже десять с лишним минут, пока все вели беседу вселенского значения. Сам майор Загробулько вообще и думать забыл о том, где он находится, кто такие все собравшиеся и кто такой он сам. Он был счастлив. Недавно он воскрес, а был уже теперь плыл в океане безумной любви. Захлебывался его водами. Качался на лазурных волнах. Гиб! Он тонул в нем с головой, точно как тот трехмачтовый фрегат, пробитый им же, навечно, без надежды на какое либо спасение.

— Что же нам делать? — Метатрон совершенно растерянный обратился ко всем стоящим рядом.

— Мы должны полностью отпустить его, — изрек Архангел.

— А разве мы его держим? — удивился Гор, наблюдая как Василий с холодильником летят сквозь снег, озаряемые лучом света, бьющим откуда то с высоты. Всем было видно как из стены, почти у самой круговерти неба, бьет этот яркий луч. Словно немыслимой мощи прожектор с вершины горы. Но свет его не рассеивался, он был ровным и чистым. Ярким в каждой своей доле.

— Это вселенная его разума зовет своего хозяина к себе! — проговорила Анастейд.

— Кирпич его сознания! Он все еще существует. И он находится у вас, — напомнил Михаил.

Крыс Жерар, стоящий до этого в стороне устремился к Елисею, который все еще крепко держал сумку. Встав возле него, крыс невыразимо печальными глазами впился в Нистратова, словно продрогший под дождем уличный пес. Не отдать ему сумку казалось преступлением жутким, сравнимым, может быть с тем, как пнуть грудного ребенка кирзовым сапогом.

— Отдай его, — повелел Метатрон.

Елисей протянул свою ношу Жерару. Крыс бережно достал кирпич сознания, который теперь вовсе не был матово-черным, а наоборот мерцал, словно сумасшедший бриллиант посреди пылающей комнаты.

— Развей его, — приказал Архангел Дриммейну.

Ангел подлетел к кирпичу сознания, и бережно взяв его из лапок зверька, вознес над головой. И ангел запел, пронзительно и чисто, на необъяснимом языке, несуществующими для сознания нотами, и каждый слышал в его песне что-то свое. Елисей, зачарованно глядя на удаляющегося в высь свободного человека, услышал такое:

Горы и стены и линии вечного света
Дышащие холодом в наши глубокие души
Кто вас нарушит? И кто проснется с рассветом
В новой вселенной только ему и нужной?
Плыви горизонтами
Пей обжигающих ливней нектар
Ты больше не скован
Ты сам себе есть материал…

И кирпич обратился в лучи света, которые словно ленты гимнастки расплескались во все стороны серпантином, а затем, собравшись в ярчайшую звезду, устремился туда же, куда летел Василий. К входу во вселенную, где и был он когда-то рожден.

— Но чем же все кончиться? — задумался Метатрон, — он и правда сможет разрушить стену?

— Не думаю. Ему это уже не нужно. И потом никакой стены для него теперь не существует. Его разум полностью свободен и наш мир для него уже не более чем иллюзия, — Архангел вдруг стал печален и задумчив.

— Но ведь умершие, прошедшие круги очищения, так же уходят в свои вселенные и остаются там. Чем же отличается он.

— Не знаю. Возможно, именно тем, что он не проходил кругов очищения, ибо это может быть таким же ограничивающим разум процессом! — Михаил вдруг словно прозрел, — Мы долго спорили с Сатаной, и кажется, только сейчас я понял смысл. А ведь он прост! Абсолютно прост!

— Смысл. И в чем же он?

— Те вселенные неуникальны! Они тривиальны! Они построены по принципу нашего мира. Они копируют эту модель!

— А по какому же еще принципу они должны быть построены?

— Ты и правда ничего не понимаешь Метатрон? — с иронией сказал Архангел.

— Теперь я точно ничего не понимаю. Пожалуй, я просто буду ждать божьей благодати и просить ЕГО дать мне ответ, зачем все это случилось и к чему это все было нужно. Рано или поздно ОН станет говорить со мной.

— А если ОН не ответит? Ведь до сих пор ОН молчит.

— Меня тоже терзает это… ОН молчит уже слишком долго…

— Но меня есть другая теория, Метатрон.