Москва подземная

Однако ни суровые наказания, ни увещевания и проклятия церковных иерархов, ни другие печальные последствия азартных игр не смогли остановить их распространение в России.

В стихах и в песнях

Пожалуй, в XVIII веке это была одна из самых популярных песен русских кабаков, острогов, подземельных притонов, тайных игорных домов, помеченных знаком «месяц над срубом колодца». Известно даже, на какой мотив она исполнялась. Как написано в старинном издании, «на голос франкмасонской песни: Образ Дiевъ, стены Вавилонскiи».

В XVIII веке она стала своеобразным гимном каторжников, арестантов, шулеров:

Бес проклятый дело нам затеял,
Мысль картежну в сердца наши всеял;
Ту распространяйте, руки простирайте,
С радостным плеском кричите: реет!
Двери в трактирах Бахус отворяет,
Полны чаши пуншем наливает,
Тем дается радость, льется в уста сладость.
Дайте нам карты: здесь олухи есть.
Стенька Разин, Сенной Гаврюшка,
Ванька-Каин и Лжехрист Андрюшка,
Хотя дела их славны и коль ни срамны —
Прах против наших картежных дел.
Постоянники все нас ругают,
Авантаж в картах вить не знают.
Портной и сапожник давно б был картежник,
Бросил бы шилья и иглы в печь.
Ни стыда, ни совести в нас нету,
Олухам здешним не в примету.
Карты нарезанные, крапом намазанные,
Делайте ими разом и нечет и чет.
Мы в камзолах, хотя без кафтанов,
Веселее посадских брюханов,
Игру б, где проведать, сыщем мы обедать,
Лишь бы попался нам в руки дурак.
Стройтесь стены в тюрьмах магистратских,
Вам готовят дворян и посадских.
Радуйся, подьячий, камень те горячий,
Ты гложи кости их после нас.
Нам не страшны никакие бедства,
Мы лишаем отцовского наследства.
В тюрьмы запираем, как их обыграем,
Пусть они плачут, нам весело жить.

Ходили слухи, что автор этого текста — известный поэт Александр Петрович Сумароков. Написал он его в минуты пьяного отчаяния, когда после отставки отправился из Петербурга в Москву.

Несмотря на свое дворянское происхождение и высокий чин, на Тверской заставе Первопрестольной Сумароков заглянул в трактир, помеченный знаком «месяц над срубом колодца», где собиралась сомнительная публика.

Игра была затяжной. Оборвалась она, лишь когда внезапно заявились полицейские. Поэт, опасаясь огласки и позора, вместе с другими игроками скрылся в подземелье. Отсиживаться во мраке вместе с уголовниками пришлось долго. Возможно, тогда Александр Петрович и сочинил песню: «Дайте нам карты: здесь олухи есть».

Но это всего лишь не подтвержденное фактами предание.

Чем закончилось на самом деле длительное сидение Сумарокова в московском подземелье, неизвестно. Однако сюжеты, связанные с карточной игрой, вошли во многие его пьесы и стихи.

В своем «Наставлении сыну» Сумароков писал:

Позволю я тебе в карты поиграть,
Когда ты в те игры умеешь подбирать:
И видь игру свою без хитрости ты мертву;
Не принеси другим себя, играя, в жертву!
А этого, мой сын, не позабудь:
Играя, честен ты в игре не будь!..

Скорее всего, в XVIII веке появилось поверье, что колода карт принесет удачу владельцу, если ее подержать три дня под камнем в подземелье. Согласно московскому преданию, отчаявшийся от проигрышей Сумароков сам не раз совершал этот обряд. Но, видимо, подземные духи отвернулись от поэта. И карты, «выдержанные во мраке», не принесли удачу.

Умер Александр Петрович в 1777 году в бедности. Перед смертью он передал приятелю пару колод карт:

— Дерзай, может, ты окажешься удачливей меня…

Новые времена, новые гонения

На протяжении всего XVIII века страсть к карточной игре на Руси возрастала из года в год. Особенно этим увлечениям были подвержены две столицы и города и селения вдоль тракта Москва — Петербург. Остановки на ночлег, смена лошадей, неожиданные встречи с приятелями превращались в карточные баталии.