Москва подземная. Крона и корни великой тайны

По воспоминаниям же людей, охранявших задержанного Берию, он был на полгода помещен в подвалы на улицу Осипенко, на территорию военного комиссариата Москвы. Охрана получила приказ: уничтожить арестованного при любой попытке штурма подвала. Расстреливал якобы «английского шпиона» в подземных застенках генерал-майор Батицкий, а присутствовавшие офицеры сделали потом по контрольному выстрелу. Тело Берии сожгли в крематории, а прах развеяли по ветру.

Эзотерики считают, что дух «хозяина» до сих пор витает поблизости от особняка. По ночам якобы к подъезду подъезжает черный призрачный автомобиль, хлопают дверцы, раздаются тяжелые шаги. Может послышаться и женский смех, и стон репрессированного. Тунисцам, по отзывам, кажется, что следы пребывания Берии в доме сохранились – по вечерам в разных помещениях старого строения кто-то покашливает.

Подземные ходы к расстрельному дому

Если некоторые подземные тоннели от Лубянки только предполагаются, то наличие этого установлено достоверно. Речь идёт о доме № 23 по Никольской улице (или улице 25 Октября, как она называлась в советское время), где размещалась Военная коллегия Верховного суда СССР. Сотрудники военкомата, многие годы располагавшегося в данном здании, признавались, что, хотя большинство казней совершались на Лубянке (угол Лубянки и Варсанофьевского переулка), в особых случаях расстрельные приговоры приводились в исполнение прямо здесь. Вдове академика Сахарова Елене Боннэр нынешние обитатели этого дома, задернутого зеленой сеткой, по просьбе краеведов и правозащитников из «Мемориала» показывали подземный ход, ведущий из подвалов под площадь. По нему обвиняемых доставляли к месту вынесения приговоров, не привлекая внимания москвичей («АиФ», № 8 от 23 февраля 2011 г.). И оборудован этот тоннель был как раз накануне массовых репрессий во время строительства первой ветки метро в первой половине 1930-х гг. Так что и другие тайные ходы Лубянки (к тому же Дому на набережной) могут найти подтверждение.

Сейчас дом бывшей Военной коллегии ждёт своей участи – то ли сноса, то ли реставрации. Для исторической памяти его нужно сохранить и открыть мрачные подземелья. С ним связана печальная судьба многих известных людей – маршалов Тухачевского и Егорова, писателей Бабеля и Пильняка, учёных Чаянова и Кондратьева, режиссёра Мейерхольда, членов Политбюро Бухарина, Каменева, Зиновьева, Рыкова. Здесь были приговорены родители М. Плисецкой, А. Збруева, О. Аросевой, Ермолай Евтушенко – дед поэта. Сергей Королёв по приговору Военной коллегии избежал расстрела, но пытки в застенках этого дома впоследствии привели к смерти на операционном столе главного космического конструктора – тогда ему сломали челюсть, а когда позже хирургически пытались поправить носоглотку, Королёв из-за нехватки кислорода скончался.

Дела в центральном зале коллегии вершились быстро. Без адвокатов и права на обжалование. Приговорённых осуждали группами по спискам, заранее составленным органами НКВД и утверждённым Сталиным. Они развенчивают миф о том, что «отец народов» был не в курсе творимых злодеяний. Не только знал, но режиссировал и контролировал. На документах Военной коллегии «вождь» не только ставил свои резолюции, но и делал нередко пометки «бить», что означало разрешение к применению пыток. Это достойный документальный ответ всем защитникам Сталина.