Москва подземная

Но это столетие ознаменовано не только громкими историческими свершениями, но и, казалось бы, не такими уж значимыми на первый взгляд событиями, как появление в России множества иностранных специалистов. В это же время усилились приток в страну и накопление большого количества драгоценных металлов и камней, что способствовало совершенствованию русского ювелирного мастерства.

Смерть царя Федора в 1682 году сразу вызвала волнения в Москве. И знать, и простолюдины забеспокоились. Кто будет править Русью? Не наступит ли снова еще не забытое Смутное время, которое влечет за собой разруху, запустение, голод, нашествие иноземцев?..

Царь Федор Алексеевич

В тот год будущему императору Петру I было всего десять лет. Его брат Иван, хоть и постарше, но слабоумный. Кого сажать на трон? Споры и распри вспыхнули не только среди бояр, но и служивых людей.

Взбунтовались стрельцы. Не подействовали увещевания патриарха, угрозы и уговоры начальников.

– Царица Наталья пусть идет в монастырь! По корень истребить все ее семейство Нарышкиных! Царевича Ивана Алексеевича на царствование!.. – вопили разъяренные стрельцы. – Хоть умом он не велик, зато покладист и будет исполнять нашу волю!..

От слов перешли к делу. Вначале стрельцы на копья бросили бояр. Михаил Долгорукий, Артамон Матвеев, Григорий Ромодановский… Затем настала очередь брата царицы Натальи, дяди Петра I, – Афанасия Нарышкина.

Из приближенных к матери будущего императора Петра Алексеевича были также зверски убиты боярин Иван Нарышкин и думный дьяк Аверкий Кириллов.

Ярость взбунтовавшихся стрельцов настигла не только знатных особ. Пролилась кровь и многих простых, ни в чем не повинных, людей. Досталось и иностранцам, проживавшим в Москве.

Погром в Немецкой слободе

Убийства и погромы, казалось, должны были вскоре погасить злобу и утихомирить стрельцов. Но если гнев и ярость вооруженной толпы направляется хитрыми и коварными политическими замыслами, то кровавые зверства могут продолжаться долго.

Кто-то из бояр, противников царицы Натальи, надоумил распоясавшихся служивых, что обязательно надо пытать, а затем казнить иностранного доктора Даниэля. Когда-то лечил он государя Алексея Михайловича и его сына – царя Федора Алексеевича. Но оба венценосца умерли. А раз так, значит, можно обвинить доктора в злонамерении по отношению к коронованным особам и даже в умышленном отравлении русских государей.

Был пущен слух, что Даниэль по ночам опускается в подземелья в районе Ильинки и в Немецкой слободе, и там, используя «силы тьмы», изготавливает яды. Там же, в одной из пещер, он якобы хранит колдовские книги.

Под барабанный бой вооруженные до зубов стрельцы снова прибыли к царскому дворцу.

– Подавай нам лекаря!.. Смерть иноземной собаке-чародею! Ужо ответит супостат за смерть государя Федора Алексеевича!.. А заодно и книги его пагубные в огонь!.. – кричала подвыпившая толпа.

От слов быстро перешли к делу. Разъяренные служивые ворвались во дворец и устроили повальный обыск.

Но доктор Даниэль был предупрежден о грозящей опасности и в это время уже скрывался в Немецкой слободе. Там жило много его пациентов и почитателей.

В ночь с 16 на 17 мая 1782 года, не встречая никакого сопротивления, вконец разбушевавшиеся стрельцы опустошили немало винных погребов в Китай-городе. А вдоволь напившись, они двинулись в Немецкую слободу.

Многие жители этого района, услышав о приближении пьяной, обезумевшей, вооруженной толпы, стали поспешно покидать свои дома. Непонятно, где они надеялись укрыться в Москве от погромщиков?

Правда, те, кто был побогаче, давно уже под своими домами вырыли тайные схроны и лазы. По слухам, эти немецкие подземелья соединялись с какими-то пещерами. В них можно было переждать тревожные времена и спрятать ценности. Но в Немецкой слободе не все доверяли друг другу. Поэтому ее обитатели: одни – кинулись в панике прочь, другие – втихоря укрылись в подземельях.

Столица на несколько дней оказалась во власти стрельцов, которые ненавидели всех подряд иностранных специалистов, населяющих Немецкую слободу. Немало инородцев было тогда выловлено и тут же казнено без всякого обвинения.

Расправа над лекарем

Стрельцы врывались в богатые дома Немецкой слободы, грабили на улицах прилично одетых прохожих. На бедняков и нищих особо не обращали внимания. Лишь один, в потрепанных обносках, нищий заинтересовал их.

– Гляньте, православные! – завопил какой-то присоединившийся к стрельцам пьяный оборванец и указал на одинокого прохожего. – Рожа чумазая, а волосенки гребешком приглажены да маслицем сдобрены! Лета немалые, а бороды вовсе нет! Лапотки обул, а носить их не умеет. Ишь, как неловко ступает… Одежонка лохмотная, а на пальце-то перстенек нешуточный! Ну-ка, братцы, глянем, что за тихта босяцкая шурмит по улочке!.. Может, на нем и креста нет?!..

Схватили стрельцы подозрительного нищего. Разглядели чумазую безбородую физиономию и загалдели от изумления и радости.

– Братцы, да ведь это же сам лекарь Даниэль!..

– Ей богу, он – инородная собака!..

– Немчин окаянный!..

– Ишь, вырядился да зачумазился! Думал, никто не узнает!..