Москва преступная. От Хитровки до Черкизона

Особой свирепостью отличалась банда Луговского — Бизяева. В состав группировки входили двенадцать человек. В течение нескольких месяцев бандиты держали в страхе население города. Дело доходило до того, что люди отказывались выходить на работу в ночную смену, потому что до места работы приходилось идти в темноте, и риск нарваться на уголовников был особенно высок.

Группа Луговского — Бизяева была ликвидирована саратовскими сыщиками в начале 1943 г. в ходе крупномасштабной спецоперации с красивым названием «Танго». На помощь городскому угрозыску была брошена бригада войск НКВД СССР. В результате совместных действий Саратов удалось очистить от уголовного сброда. У преступников было изъято в общей сложности 2 миллиона рублей, 2100 рублей золотыми монетами царской чеканки, почти пять килограммов золота и 360 долларов США.

А к началу 1944 года одним из самых криминогенных городов СССР стал соседний Куйбышев. И на то были свои причины. Дело в том, что с осени 1941 по лето 1943 года именно Куйбышев, по сути, был столицей страны. Именно туда в октябре 1941-го отправились в эвакуацию правительственные учреждения и иностранные дипломаты.

Как только выяснилось, что в Куйбышев эвакуированы дипломатические миссии иностранных государств, в город тут же устремились жулики со всей страны в надежде хорошо поживиться. В годы войны аналогичная картина наблюдалась во всех городах, где бывали иностранцы — в Мурманске, Архангельске, Владивостоке. Ушлые дельцы, несмотря на строгости военных лет, умудрялись делать огромные состояния на подпольной торговле золотом, антиквариатом, нелегальных валютных операциях.

Вот и в Куйбышеве к концу 1943-го жулья скопилось столько, что пришлось прибегать к чрезвычайным мерам. Весной 1944 года по решению руководства НКВД СССР в Куйбышев на помощь местным коллегам была отправлена бригада специалистов уголовного розыска. Детали этой спецоперации до сих пор засекречены. Хорошо известен лишь результат: как и в Ташкенте двумя годами ранее, порядок в городе на Волге был наведен в течение полутора месяцев.

СМЕРШ спешит на помощь

А к концу войны самым криминогенным городом страны стала Москва. Помимо многочисленных бандитских группировок, состоявших, в основном, из дезертиров, в Москве орудовали воры и мошенники, спекулянты и барыги. Город захлестнула волна убийств, карманных краж, разбойных нападений на магазины и склады. И если в военные годы москвичи в целом относились к росту преступности терпимо, понимая, что основные силы государства направлены на борьбу с внешним врагом, то по окончании войны в обществе росло глухое недовольство, временами переходившее в открытую критику. Органы НКВД, внимательно следившие за настроениями в обществе, к концу 1945 г. стали фиксировать все более откровенные высказывания москвичей относительно криминогенной ситуации в городе и бездействия милиции.

Так, один из рабочих фабрики «Гознак», участник Великой Отечественной войны, заявил, что сейчас, в мирное время, он опасается за свою жизнь больше, чем на фронте. А работница фабрики имени Свердлова сформулировала ту же мысль следующим образом: «Житья не стало от воров и хулиганов. Особенно они обнаглели после амнистии. Неужели нельзя к ним применять более строгие меры и тем самым обезопасить жизнь мирных граждан?». Речь, напомним, идет об амнистии по случаю победы в Великой Отечественной войне. В течение лета 1945 года по амнистии на свободу вышли свыше полумиллиона человек. Далеко не все из них тут же встали на путь исправления. И граждане сразу почувствовали это на собственной шкуре.

Справедливости ради следует сказать, что московская милиция не бездействовала. В 1945–1946 годах Московский уголовный розыск и другие милицейские службы работали, как и раньше, в авральном режиме. Однако переломить ситуацию в лучшую сторону не получалось, несмотря на все старания. Причина банальна: острая нехватка опытных кадров. По состоянию на 15 октября 1945 года в московской милиции вакантными оставалось более 2 тысяч должностей. Из них 400 — это оперативники уголовного розыска и ОБХСС.

Об этом начальник Московского управления НКВД Михаил Журавлев с горечью говорил в своей докладной записке на имя Лаврентия Берии. Обрисовав сложившуюся ситуацию, Журавлев просил наркома посодействовать в переводе на службу в Московский уголовный розыск 400 человек оперативного состава из военной контрразведки СМЕРШ.

Берия Журавлева услышал. 8 декабря 1945 года вышел приказ за подписью наркома, в котором были четко изложены меры, необходимые для исправления криминогенной ситуации в столице СССР. Например, предполагалось увеличить оперативный состав уголовного розыска Москвы и Московской области на 538 человек, передать столичной милиции 200 легковых и 50 грузовых автомашин, 500 мотоциклов, а также 107 служебно-розыскных собак.