Москва преступная. От Хитровки до Черкизона

Разработчикам «Волемота» постоянно уменьшали финансирование, и работы продвигались крайне медленно. В отличие от западных стран, где как раз во второй половине 1980-х системы сотовой связи развивались весьма динамично.

Но даже в таких непростых условиях проект «Волемот» к началу 1990-х годов в целом был завершен и отечественную сотовую связь можно было запускать по всей стране.

Однако в это время окончательно рухнул «железный занавес», и в Россию широким потоком хлынули западные товары, включая «мобильники» и компьютеры. О «Волемоте», разумеется, быстро забыли. Так же, как и о том, что долгие годы наша страна была бесспорным лидером в области мобильной связи.

Взрыв на «Маяке»

В течение долгого времени это ЧП было окутано плотной завесой государственной тайны. О нем знали лишь те, кто принимал участие в ликвидации последствий инцидента. Понятное дело, о том, что случилось в городе Озерске Челябинской области в далеком 1957 году, ликвидаторы помалкивали. И лишь сравнительно недавно стали известны некоторые подробности той аварии. Кстати, по своим масштабам она вполне сопоставима с чернобыльской катастрофой.

Итак, 29 сентября 1957 года взлетело на воздух хранилище переработанных жидких радиоактивных отходов, принадлежавшее производственному объединению «Маяк». ЧП произошло из-за отсутствия системы охлаждения внутри хранилища. В результате температура повысилась до 350 градусов по Цельсию, и прогремел взрыв. Радиоактивное облако поднялось на высоту один километр и со скоростью 30 км в час ринулось в сторону города Каменск-Уральский. В итоге территория размером в тысячу кв. км оказалась пораженной радиацией.

Суммарная активность выбросов составила 20 миллионов кюри (в Чернобыле, для сравнения, 50 миллионов). А мощность взрыва равнялась 50 тоннам в тринитротолуоловом эквиваленте. О силе взрыва говорят следующие факты. Радиоактивные отходы хранились в так называемом могильнике, или «банке», как его называли атомщики. «Банка» закрывалась бетонной крышкой весом 160 тонн и толщиной полтора метра. Так вот, бетонная крышка не выдержала напора и буквально разлетелась на куски. Очевидцы утверждают, что 15килограммовые куски бетона находили в радиусе два километра от эпицентра взрыва.

Надо сказать, что власти отреагировали на ЧП (а это действительно было происшествие экстраординарной важности) весьма адекватно. Жители трех деревень, над которыми прошло радиоактивное облако, были немедленно эвакуированы в дальние совхозы, где для них специально построили дома. Скот и птицу пришлось уничтожить и захоронить в скотомогильниках. Все запасы картофеля из частных погребов были изъяты и отправлены для переработки на местный спиртзавод.

Параллельно развернулись масштабные работы по ликвидации последствий радиоактивного выброса. В них принимали активное участие солдаты строительных частей Министерства обороны СССР. С одним из ликвидаторов в свое время мне довелось обстоятельно побеседовать, и вот какие любопытные вещи вспоминал спустя много лет участник тех событий.

Работали солдаты круглосуточно в три смены. На стройке постоянно находились представители компетентных органов, все работы велись в обстановке строжайшей секретности. Кстати, организация работ и техника безопасности были вполне сносными. Кормили ликвидаторов прекрасно, часто меняли спецодежду — белые комбинезоны. Каждому солдату выдали карманный дозиметр, внешне похожий на авторучку. Правда, их частенько зашкаливало. После смены показания дозиметра аккуратно снимали врачи и фиксировали в специальных журналах.

Эти документы ныне хранятся в архиве Минобороны в подмосковном Подольске.

После каждой смены солдат заводили в специальное помещение типа бани, где подвергали тщательной обработке. После этого все подходили к двум высоким ящикам, на которых светились лампочки, показывающие дозу облучения на различных участках тела. Если доза высокая, лампочка ярко горела. По мере устранения с поверхности тела радиоактивных частиц лампочки гасли. Так вот, никто не покидал санпропускник до тех пор, пока все лампочки не погаснут.

Автомобили предохраняли от радионуклидной «грязи» следующим образом.

Если машина должна проехать по зараженной дороге, на высоте один метр от земли строилась эстакада с отбойными брусьями по бокам. Таким образом, автомобиль ехал по дороге, не касаясь колесами земли. Иногда наиболее опасные участки дороги засыпались слоем чистого песка толщиной не менее метра. А кабины машин обшивались свинцовыми листами. Считалось, что свинец не пропускает радиацию и не цепляет нуклидную «грязь».

Хотя основная масса ликвидаторов аварии была солдатами срочной службы, всем платили за работу деньги. Разумеется, в период службы наличных денег бойцам не выдавали. Половину суммы с каждого солдата сразу же вычитали за питание, обмундирование и средства защиты. А другую половину начисляли на лицевой счет. После окончания срока службы каждый демобилизованный воин получил на руки заработанные деньги.