Москва против Мордора

На Тургеневской — ряды ОМОНа и внутренних войск, непонятно почему и зачем закрывающие проход дальше по бульварам. Есть грузовики и автозаки, но их гораздо меньше, чем было в прошлый раз. И они никого не пугают. В толпе ходят веселые молодые люди и раздают отпечатанные типографским способом билеты, на которых написано: «Билет в автозак. Цена 146 рублей». «Остальное доплатите сами!» — предупреждают они со смехом. Сверху зависает вертолет, и тогда десять мужчин, несущих огромный плакат со словами про Путина, поднимают его плашмя и держат над головами на вытянутых руках, давая прочитать его тем, кто в вертолете. Читайте, милые, и слушайте блестящую речь, которую произносит в красный мегафон с наклейкой «Марш несогласных» мужчина средних лет, в котором живет душа трибуна и талант уличного оратора. Он в белой бейсболке. Он говорит о власти и народе и о том, кого должна защищать полиция, так ясно, точно и страстно, что лица в круглых шлемах кажутся мне смущенными. В черных фигурах — кирасы, поножи, дубинки, кобуры, налокотники — появляется угрюмая застенчивость. Или я ошибаюсь? Он вспоминает им 6 мая, когда они впятером набрасывались на одного и били людей дубинками. Когда он заканчивает, к нему со словами благодарности подходит женщина и жмет ему руку.

Тогда к мрачным рядам ОМОНа стайкой подбегают девушки и протягивают черным застывшим фигурам цветы и тоже что-то объясняют им про народ, который нельзя бить. Ни один не берет. Девушки кладут белые астры перед рядом ОМОНа, и цветы так и лежат на асфальте у солдатских ботинок.

Идут люди, которых хотели запугать, приняв драконовский закон о митингах. Идут десятки тысяч человек, которых хотели испугать арестами активистов и вызовом Навального с Удальцовым в Следственный комитет. Только дурак может думать, что Москву можно так запугать. Только глухой и слепой, не ощущающий времени на часах истории, может думать, что можно остановить таяние ледника, превращение народа в общество и выход людей на улицу.

Они думали запугать людей, а я вот думаю не о политиках и ораторах, которые произносили речи со сцены — очень правильные и очень хорошие речи, — а о тех двух совсем молоденьких людях, которых я видел на бульваре в тот момент, когда огромная колонна, заливавшая обе проезжие части и газоны, встала и терпеливо ждала сигнала о дальнейшем марше. Он был в оранжевой футболке и серых джинсах, она в синей майке и коротеньких кофейных шортиках и в чем-то полупляжном на ногах, украшенных бордовым педикюром. Колонна стояла, и они вдруг, не обменявшись ни словом и никак не согласовывая своих планов, приникли друг к другу и принялись целоваться. Собственно говоря, поцелуй был один, такой кинематографически-эффектный и длительный. Вокруг толпились борцы за социальные права, сверху стрекотал вертолет, из которого им в макушки смотрел мрачный полицейский генерал, докладывающий прямо в Кремль, в Следственном комитете шел допрос Навального и Яшина, автозаки стояли с раскрытыми дверями, мрачный ОМОН с дубинками ждал колонну впереди, на Тургеневской, и какой-то боевой гражданин, мечтавший о буче, весело вздымал над головой плакат «Бандерлоги уже пришли! Вова, выходи!»… Все это в эту секунду происходило вокруг них, и все это была не шутка, и все было грозно и опасно, но они все равно целовались в полном сознании неминуемого и близкого счастья.

Дорогу осилит идущий В конце мая-начале июня в Москве проходят аресты участников митинга на Болотной 6 мая 2012 года. Полиция врывается в квартиры, ФСБ проводит обыски. Начинаются репрессии. 15 сентября Москва протестует

На Пушкинской площади одиноко стоит старый человек в синем пиджаке, черных брюках и клетчатой рубашке. В расстегнутом вороте рубашки видна поддетая голубая майка. На голове у человека бейсболка, стоит он очень прямо, руки напряженно вытянуты вдоль тела. В правом кулаке зажата ручка хозяйственной сумки. Темное лицо в морщинах. На человеке висит плакат — две рейки с саморезами и между ними лист бумаги, на котором шариковой ручкой написано: «Проснись народ! Коррумпированную власть гони в тюрьму! Свое имущество верни! Совхоз „Останкино“, Дмитровский район».