Москва против Орды. Дюжина ножей в спину евразийству

Отголоски этой традиции обнаруживаются и в Разрядных книгах: «Тамбовские историки-краеведы нашли в московских архивах и опубликовали составленную в 1681 г. выписку, сделанную «в Разряде», с кратким изложением истории завоевания московскими войсками юга и юго-востока Европейской России. Важно, что выписка сделана именно «в Разряде» – в дневнике важнейших государственных событий, который велся при дворе московских великих князей и затем царей и представляет собой источник, независимый от летописей. Там сказано, что «в прошлых давних летах, при княжении великих князей московских… татарские цари жили в Орде на луговой стороне Волги реки, на реке Ахтубе» и что «великие князи московские на Ахтубе Орду войною разорили и учинили пусту…”. Как видим, разорили Орду именно «великие князи московские», а не ногайцы, и не вообще Орду, а совершенно конкретно резиденцию ханов на Ахтубе – левом притоке Волги ниже нынешнего Волгограда, т.е. именно Сарай»642.

Как уже говорилось, страх перед возможной диверсией служилых татар Ивана III в ордынском тылу стал одной из причин поспешного отступления Ахмата в 1472 г. Трудно предположить, что русский великий князь не воспользовался бы этим средством борьбы в 1480 г., тем более, что времени у него для этого было предостаточно – противостояние с Ахматом в 1480 г. длилось около шести месяцев, а в 1472 г. – всего около месяца. Путь на Сарай по Волге после победы над Казанью в 1478 г. был открыт. Косвенным подтверждением историчности сообщения «Казанской истории» является и полное отсутствие упоминаний о служилых татарах в рядах оборонявшего Берег русского войска в 1480 г., в отличие от 1472 г., предполагающее их занятость в другом месте. Умолчание русских летописей о походе Нурдовлата и Василия Ноздреватого также может быть объяснено. Как отмечалось выше, официального рассказа о событиях 1480 г., который был бы решающим аргументом относительно действий русского командования, не существует. Все сохранившиеся летописные повествования об этих событиях в большей или меньшей степени враждебны Ивану III и стремятся представить его действия в отрицательном свете, т.е. их авторы не были заинтересованы в рассказе об успешной диверсии войск великого князя в татарском тылу.

Провал похода Ахмата на Русь побудил к выступлению против него татарских правителей, недовольных его попытками восстановить прежнее ордынское единодержавие. 6 января 1481 г. сибирский хан Ивак и ногайский мурза Ямгурчей (правнук Едигея) напали на зимовище Ахмата возле Азова и убили его: «Егда же прибежа въ Орду, тогда прииде на него царь Ивакъ Нагаискыи и Орду взя, а самого царя Ахмута уби шуринъ его Ногаискыи мурза Ямгурчии»643. Уже 13 января Менгли-Гирей направил в Литву посла с извещением об этих событиях: «Отъ Менъдликгирея Казимиру, королю брату, поклонъ. То такъ ведайте: генъвара месеца у двадцать перъвый [день] пришодъ царъ Шибаньский Аибакъ, солътанъ его, а Макъму князь, а Обатъ мурза, а Муса, а Евъкгурчи пришодъ, Ахъматову орду подопътали, Ахмата цара умертвили, вси люди его и вълусы побрали, побравши прочъ пошли; а князь Тымир [ъ] съ Ахмата царевыми детьми и съ слугами къ намъ прибегли и пригорнулися пришли. Надъ Охматомъ царомъ такъ ся стало: вмеръ. Намъ братъ онъ былъ, а вамъ приятель былъ»644.

2 февраля 1481 г. Иван III заключил докончания со своими братьями Андреем Углицким и Борисом Волоцким, в которых оговаривается общая сумма выплат татарским правителям – 1000 рублей: «А въ выход ти мне давати, въ тысечю рублев, сто рублев и тритцят (ь) алтын и три денги… А коли, брате, яз в Орды не дам, и мне и у тобе не взяти»645. Та же сумма указывается в новых докончаниях, заключенных Иваном III с Андреем и Борисом 30 ноября 1486 г.: «А въ выход ти нам давати со всее съ своее вотчины, и с Романова городка, в тысячю рублев, сто рублев и полшеста рубля и пол (ъ) осма алт (ы) на… А коли мы, великие кн (я) зи, в Орды не дадимъ, и намъ и у тебя не взяти»646. Она вновь повторяется и в духовной грамоте Ивана III 1504 г.: «А дети мои, Юрьи з брат (ь) ею, дают с (ы) ну моему Васил (ь) ю съ своих уделов в выходы в ординские, и въ Крым, и в Азтарахан (ь), и в Казан (ь), и во Царевичев городок, и в-ыные цари и во царевичи, которые будут у с (ы) на моег (о) у Васил (ь) я въ земле, и в послы в татарские, которые придут къ Москве, и ко Тфери, и к Новугороду к Нижнему, и къ Ярославлю, и к Торусе, и к Рязани къ Старои, и къ Перевитску ко княж Фе (о) доровскому жеребью рязанског (о), и во все татарские проторы, в тысячю рублев»647.