Москва. Путь к империи

Ни одна хронология истории Русского государства не обходится без фиксации года нашествия хана Батыя как одного из ключевых моментов, как важнейшего события в судьбах многих восточноевропейских народов, а русского народа в особенности. Хотя уже в XIX веке некоторые ученые скептически относились к общепринятому мнению о том, что нашествие Орды имело катастрофические последствия для Русского государства. Были и есть в настоящее время ученые, которые придерживаются совсем уж смелой идеи о якобы благотворных последствиях нашествия Орды для русского народа, ограбленного, поставленного на колени, вынужденного платить дань ханам и терпеть выходки ханских баскаков, при этом еще и улыбаться им приветливо: попробуй не улыбнись, глядя, как черноусый шустрый баскак уводит твою дочь на поругание — обвинят тебя во всех грехах тяжких и… Разные существуют мнения по поводу нашествия Орды, не стоит даже и пытаться примирить непримиримое. Но прежде чем принять ту или иную точку зрения по одному из важнейших вопросов мировой истории, неплохо бы было каждому желающему познакомиться хотя бы с некоторыми пунктами «Ясы» Чингисхана, в которой отразилась суть не только этого гениального человека, возомнившего себя чуть ли не Богом и решившего завоевать мир «от моря до моря», но и суть идеологии Орды, очень близкой, надо иметь смелость признать, к идеологии некоторых вождей XX века, завершивших свой путь в Нюрнберге.

Немецкая народная мудрость гласит: «Если хочешь узнать врага, побывай у него в доме». Закон, принимаемый любым сообществом людей, любым государством, можно сравнить с убранством дома: каков дом — таков и хозяин. Каковы законы — таковы и люди, таково и общество, принимающее их, таковы и истинные цели этого сообщества людей.

Вот мы и начнем знакомство с пришельцами на Русскую землю в XIII веке со знакомства с законами, которым они подчинялись. Сосредоточены они были в «Ясе» и «Джасаке» — моральном кодексе, если словом «моральный» можно характеризовать этот свод правил завоевателей. Полезно было бы склонным оценивать как благотворное влияние на Русь нашествия параллельно держать в поле зрения свод законов Ярослава Мудрого или поучения Владимира Мономаха, а также строки Евангелия. Для кого заключенные в них этические нормы не являются веским аргументом, тому можно предложить сравнить правила Чингисхана с книгами «Кабус-намэ» или «Панчатантру», с мыслями Конфуция или двустишиями Дхаммапады. «Ясу» и «Джасак» можно сравнивать со многими аналогичными творениями народов мира, завоеванных Ордой, и вывод будет ошеломляющим: ничего циничней, прямолинейней, злей и беспощадней «Ясы» Чингисхана во всем мире до XII–XIII века н. э. не было сотворено. То был закон с формулировками предельно краткими, как удар хлыста в умелых руках погонщиков рабов:

«Никто из подданных империи не имеет права иметь монгола слугой или рабом.

Каждый мужчина, за редким исключением, обязан службой в армии.

Всякий, не участвующий лично в войне, обязан в течение некоторого времени поработать на пользу государства без возражения.

Должностные лица и начальники, нарушающие долг службы или не являющиеся по требованию хана, надлежат смерти.

Он поставил эмиров (беков) над войсками и учредил эмиров тысячи, эмиров сотни и эмиров десятки.

Он запретил эмирам (военачальникам) обращаться к кому-нибудь, кроме государя, а если кто-нибудь обратится к кому-нибудь, кроме государя, того предавал смерти; кто без позволения переменит пост, того предавал смерти.

Он предписал солдат наказывать за небрежность, охотников, упустивших зверей в облаве, подвергать наказанию палками, иногда и смертной казни.

От добротности, строгости — прочность государства.

После нас род наш будет носить златом шитые одежды, есть жирные и сладкие яства, ездить на добронравных лошадях, обнимать благообразных женщин…

«Наслаждение и блаженство человека состоит в том, чтобы подавить возмутившегося и победить врага, заставить вопить служителей их, заставить течь слезы по лицу и носу их, сидеть на их приятно идущих жирных меринах, любоваться розовыми щечками их жен и целовать, и сладкие алые губы — сосать», — сказал однажды Чингисхан.

Запрещено под страхом смерти провозглашать кого-либо императором, если он не был предварительно избран князьями, ханами, вельможами и другими монгольскими знатными людьми на общем совете.

Запрещается заключать мир с монархом, князем или народом, пока они не изъявили полной покорности.

Мужчинам разрешается заниматься только войной или охотой»[28].