Москва разгульная

В конце концов Роман Медокс был пойман и сослан в Сибирь, но и там он не сидел без дела. Подружившись с местным городничим, авантюрист стал домашним учителем его детям. В скором времени он написал государю письмо с доносом, где рассказал о заговоре, который якобы готовит тайное сообщество городничего с сибирскими ссыльными. Для дачи показаний Медокса быстро вызвали в столицу, где расследование показало, что его обвинения ложные. Но в это время афериста уже и след простыл. Только спустя три месяца Медокса в очередной раз схватили и отправили в Шлиссельбург, где он просидел ещё 22 года. Это случилось по приказу нового государя Александра II. История Романа Медокса настолько гротескна, что мимо нее не мог пройти Н. В. Гоголь и написал своего «Ревизора». Именно Медокс послужил прообразом самозванца Хлестакова.

Роман Медокс послужил прообразом самозванца Хлестакова

Мари Роз Обез-Шальме – консультант Наполеона

Мари Роз Обер, урожденная Шальме, – для Москвы имя громкое. Почти как имя самого Бонапарта. Эта француженка, бежавшая от ужасов Французской революции в конце XVIII века, прибыла в первопрестольную нищей. В Россию она прибыла чуть ли не в штопанном платье, но уже через несколько лет ее бизнес оценивался в 500 тысяч рублей.

В то время россияне безоговорочно полагали французов авторитетами в вопросах моды. «Новоявленные москвичи» облюбовали Кузнецкий Мост и несколько кварталов вокруг, превратив их в «маленькую Францию». Именно здесь Мадам Мари-Роз вместе со своим мужем и братцем Франсуа Шальме купили дом, устроив в нём фабрику игральных карт и модный галантерейный магазин, который стал поставщиком французских нарядов для московских щеголей и щеголих.

Модницы 19 века

Копеечка к копеечке, семья наращивала свои торговые обороты, и на рубеже веков семейство Обер-Шальме выкупило дом у де Жилли в Глинищевском переулке, где устроила гостиницу и магазин предметов роскоши и модных товаров, самый дорогой в Москве, и безусловно самый престижный. Все знатные дамы и барышни покупали себе наряды именно тут, хотя это было очень накладно. Именно в этом модном магазине покупала платья Наташа Ростова.

Это был не просто магазин, а клуб московских модников, куда приезжали не только за покупками, но и для общения. А уж когда хозяйка объявляла о поступлении новых модных товаров, в Глинищевский переулок устремлялось столько народу, что невозможно было проехать до магазина в карете – приходилось оставлять экипажи на Тверской улице или на Дмитровке. Писатель С. П. Жихарев вспоминал: «Много денег оставлено в магазине мадам Обер-Шальме! Достаточно было на годовое продовольствие иному семейству; недаром старики эту Обер-Шальме переименовали в Обер-Шельму». Шельма, шельмец – слова, пришедшие в нашу речь из Германии: «der Schelm» означает «плут, мошенник, пройдоха».

Не брезговала мадам Мари-Роз и коммерческими авантюрами. Про то, что дела фирмы не совсем чисты, заговорили в 1804 году, когда в Москву из Петербурга, специально по душу мсье Обера и мадам Шальме прибыл флигель-адъютант императора, опечатавший их магазин, так как в нём оказалось на 200 тысяч рублей контрабандного товара. Но большой беды из того не вышло. Вмешались высокие покровители и магазин распечатали обратно, а вот прозвище Обер-Шельма прилепилось к мошеннице на века.

Известно, что во время оккупации Москвы Наполеон лично встречался с Обер-Шальме в Петровском замке. Разговор был наедине и продолжался более часа. По слухам, королева дамского белья была давним агентом наполеоновской разведки и тайным осведомителем императора. От знатных посетительниц своих модных магазинов, ушлая француженка получала сведения о деятельности их отцов, мужей, братьев и знакомых. Она была в центре всех событий.

После разговора с Наполеоном мадам Обер-Шальме вместе с императорской свитой отправилась в Кремль. На нее были возложены важные функции. Мари-Роз обеспечивала питание французского императора в Кремле. Причем кухню расположила в Архангельском соборе, усыпальнице русских правителей. Ходили слухи, что Мари Обер была фавориткой императора. Осторожный граф Уваров с сомнением писал: «Сношения с Наполеоном доставили ей громкую известность, но некоторые романисты и историки вздумали запятнать ее память, приписав ей ложную роль, совершенно недостойную ее характера». И был прав. Романа модной модистки с императором Франции быть не могло – потому, что мадам Обер-Шальме в 1812 году было примерно лет пятьдесят пять.

После ухода французских войск товар магазина и другое имущество Обер-Шальме было конфисковано. Однако продажа конфискованного началась лишь в мае 1813 года, когда от него мало что осталось: от распродажи было выручено лишь 35 тысяч рублей, хотя после ухода французов товара в магазине оставалось по общему мнению на полмиллиона.