Москва слезам не верит: сборник

Она смотрела, как завтракает Людмила, ей есть не хотелось.

— Ну, как он? — спросила Людмила.

— Не знаю. Мне не с кем сравнивать…

— Расскажи, как все было.

— Собственно, нечего. То ли было, то ли нет…

Катерина не стала рассказывать. И потом она никому никогда не рассказывала о своих отношениях с мужчинами.

— А как он отреагировал на то, что ты не дочь академика и через два дня съезжаешь с этой квартиры?

— Никак, — ответила Катерина.

— Совсем никак? — поразилась Людмила.

— Совсем никак, — подтвердила Катерина. — Мы об этом просто не говорили.

— А как же дальше?

— Как-нибудь!

— Ты тогда объясни все Изабелле.

— Может быть, — согласилась Катерина. Ей не хотелось думать, что будет через два дня или через два месяца. Что будет, то будет!

Катерина приехала на фабрику, увидела Леднева, он ругался с бригадиром слесарей, который не дал наладчиков в ночную смену, поэтому половина станков с утра не работали.

— Успокойся, — Катерина улыбнулась Ледневу, погладила его по плечу. Леднев почему-то смутился, посмотрел на нее внимательно и с удивлением спросил:

— А чего ты сегодня такая красивая?

— Только сегодня? — переспросила она.

— Всегда, но сегодня особенно…

Катерина улыбнулась ему и пошла договариваться с бригадиром. Опытного наладчика она отправила на совсем старые станки, а сама вместе с молодыми слесарями перешла на регулировку прессов. У нее все получалось в этот день. Она никогда еще не испытывала такого спокойствия и умиротворенности. Она не торопилась, в столовой встала в самый конец очереди. Почему мне так хорошо, думала она. Ведь ничего не изменилось в моей жизни! Может быть, изменилось?

Может быть, я теперь не буду одна? Если я перееду к Рудольфу, то нам, наверное, выделят маленькую комнату. Теперь разрешено вступать в строительные кооперативы. И Рудольф, и она во время отпуска могут поехать со строительным отрядом на заработки. За два года вдвоем они могут скопить на первый взнос.

Вечером она и Людмила пылесосили квартиру, перетирали книги.

Утром Людмила собрала свои вещи и уехала в общежитие.

— Чтобы не расстраивать хозяйку, — пояснила она. — Увидит меня, потом весь вечер будет проверять наличие вещей, а вдруг что-нибудь стащили.

— Изабелла не дурочка, — возразила Катерина.

— Не дуры как раз самые недоверчивые. Я бы и сама проверила, если бы в моей квартире кто-нибудь прожил месяц.

Тихомировы приехали на такси, привезли с юга виноград, груши, персики. Поужинали вместе, и академик удалился в свой кабинет читать накопившиеся за месяц газеты.

— Мне надо тебе кое-что рассказать, — сказала Катерина.

Изабелла насторожилась, но, когда Катерина стала рассказывать о Рудольфе, поудобнее устроилась в кресле, налила себе и Катерине ликеру и, не перебивая, выслушала весь ее рассказ.

— Что же мне ему сказать? — спросила Изабелла.

— Что мы переехали к бабушке. Рудольф будет звонить в общежитие.

— А признаться не хочешь?

— Хочу, но боюсь… Может быть, чуть позже.

— Признавайся, — посоветовала Изабелла. — Запутаешься.

— Может быть, и признаюсь при следующей встрече, — согласилась Катерина.

— Вот что, — решила Изабелла. — Я скажу, что вы уехали на каникулы в деревню.

— А если он спросит в какую?

— Я не обязана отчитываться перед незнакомым мне человеком.

— А почему я уехала и не позвонила?

— Не дозвонилась. На квартире у него нет телефона, а на работу не дозвонилась. Занято было. Пожалуйста, я могу тебе подыграть. Пригласишь этого Рудольфа к нам, поужинаем, я посмотрю на него, послушаю. Нынешние молодые устроены не так уж и хитро. В конце концов, он тоже не принц датский. После можешь сказать, что родителям, то есть нам, он не понравился, и встречайся с ним где угодно.

— Где? — удивилась Катерина.

— Это уж его заботы, — ответила Изабелла. — Он мужик, он должен организовать. Можно снять комнату, взять ключ у приятеля. Миллионы в таком положении, выкручиваются. У меня до академика был роман. И он брал ключ от квартиры у приятеля, и я у подруг.

— У меня нет подруг с отдельными квартирами.

— Не бери в голову, — отмахнулась Изабелла. — Это его проблемы. На этом, кстати, мужик проверяется. И насколько любит, и насколько оборотист.

Рудольф в этот вечер работал на «Теленовостях» почти до полуночи.

Катерина из метро позвонила в комнату телеоператоров, позвала Рудольфа и назначила свидание на завтра. Рудольфу хотелось поговорить, но у автомата уже выстроилась очередь, и она закончила разговор, сказав на всякий случай, что звонит от подруги, чтобы он не трезвонил в квартиру академика.

На следующий день они встретились у памятника Пушкину, прошлись по улице Горького, свернули на Садовое кольцо, дошли до высотного дома на площади Восстания.

— Может быть, ты познакомишь меня с родителями? — предложил Рудольф.

— Чуть позже, — пообещала Катерина. — Они только что приехали, отец простудился, и у нас дома пока никто не бывает.

— Подождем выздоровления! — согласился Рудольф.

— Кстати, может быть, мы с Людмилой уедем к родным отца в деревню. Все-таки каникулы, и хочется побывать на природе.

— А где эта деревня? — спросил Рудольф.