Москва в решете

Город встретил их иллюминацией: «75 лет фабрике игрушек». Машина свернула мимо заснеженного городского сада и уже через минуту остановилась у дома… То, что у Земфиры Ивановны не горит свет Ирина определила сразу, но всё-таки позвонила в её квартиру и с минуту ждала, но за дверью было очень тихо, и Ирина решила подняться на второй этаж. Половицы старой лестницы противно скрипели, пока она шла по ним. Дверь квартиры № 5 была не заперта, Ирина толкнула её и вошла в узкую прихожую, пропахшую старой обувью.

— Здравствуйте, — громко сказала Ирина.

— Приехала, слава богу, — выглянула из комнаты женщина в застиранном байковом халате. — Федя, она приехала!

— А я тебя ждал, — выскочил из комнаты в прихожую рыжий костлявый мужичок и вытер о майку нос синюшного цвета. — Отморозил на рыбалке, — пожаловался он и чихнул.

— Кто умер? — Ирина растерянно переводила взгляд с мужа на жену. — Скажите, что вы пошутили, — наконец жалобно взмолилась она.

— Шакал снова влезал в её комнату, искал чего-то!.. Ты знаешь шакала? — перебивая друг друга, прокричали супруги.

— Шакала?.. — Ирина вздохнула и огляделась в поисках стула. — Если вы Севу имеете в виду, то знаю.

— Сева прокрался ночью к Фирке в комнату, и на него гардероб упал. Ты сядь, — подвинул к ней табуретку сосед.

— Гардероб? На Севу?..

— Ну да, — кивнул сосед. — Это Фирка, скорей всего, ножки у гардероба подпилила, — сосед переглянулся с женой. — Фирка вчера умерла, на третий день после его похорон. Всё дочку вспоминала — душу рвала…

— Смертный грех отца своего внука на тот свет спровадить, — проворчала соседка, оглянувшись на икону в бумажных кладбищенских цветах.

— Жалко, говорила она, — кивнул сосед. — Всё равно жалко, говорила, хоть и был он способный на всё…

— А кто сейчас не способный на всё? — перебила его жена. — Сейчас все на всё способные. Много опасных людей, что же всех теперь убивать?

— А где Пашка? — Ирина прислушалась, в квартире было очень тихо.

Сосед кивнул на закрытую дверь комнаты, Ирина сняла сапоги и заглянула туда. Среди плюшевых зайцев и медведей сидел Пашка, внук Земфиры Ивановны и что-то лопотал. Мягкие игрушки, которыми был завален диван, представляли собой крошечный рай для любителя поиграть.

— Такой тихоня, — хмыкнул сосед. — Да, Галь?.. Знай себе играет и не хнычет совсем!

— А кто занимается похоронами тёти Фиры? — Ирина погладила Пашку, который был занят откручиванием ушей у медведя.

— ЖЭК и мы, — соседка не спускала с неё глаз. — Приедешь на похороны, значит? Завтра к двенадцати сюда.

— Конечно, — Ирина присела рядом с Пашкой, тот, наконец, взглянул на неё. — Пашка, Пашка…

— Кажется, узнал, — с облегчением выговорила соседка. — Твой телефон нам Земфира дала. В тот день, когда к ней милиция приехала, чтобы Севу из-под гардероба вытаскивать. Пашку велела тебе отдать, если что с ней случится. Ты же им родня? Ты ведь жила у неё?..

— Мы тебя видели, — поддакнул сосед.

— Да, я у них жила, — Ирина оглянулась на Виталину, стоящую в дверях.

— Конечно, ну зачем парню в детдом?.. Ещё одна загубленная душа будет, — вздохнула соседка. — А он большой парень уже!

— Скоро два года, — улыбнулась Ирина.

— Жених практически, — убеждённо сказал сосед. — Ещё несколько лет и в ЗАГС! Сейчас рано женятся, да, Галь?..

— Не мели, — отмахнулась супруга. — Под стол этот жених ещё ходит.

— А его никто больше не хочет взять? — Ирина подняла Пашку и прижала к себе, Пашка заворчал.

— Да кому он нужен? Вот его свидетельство о рождении. Ты его точно заберёшь? Не передумаешь? — соседка требовательно глядела на Ирину.

— Заберу. — Ира оглянулась на Виталину, которая, вытянув шею, заглядывала в комнату. Та постучала по лбу кулаком и закатила глаза. «Дура!» — прочла по её губам Ирина.

— Забирайте с кроватью, Фирка велела передать. Пойдёмте вниз, я открою. У меня ключ есть, — и сосед достал из кармана ключ. — Собери парня, — велел он жене. — Галь?

— Ладно, не командуй! — отмахнулась та.

Ирина суеверно перекрестилась, переступая порог квартиры на первом этаже.

У самой двери лежали валенки Земфиры Ивановны, в которых она убиралась на улице, её оранжевая куртка висела на гвозде. В комнате валялся шкаф с треснувшим зеркалом. Вещи из него были аккуратно сложены по углам.

Ирина всхлипнула.

— Поплачь, — понимающе сказал сосед. — Я тебе знаешь, как сочувствую?

Ира вытерла глаза и с сомнением взглянула на старую кроватку — в ней, вероятно, спали не меньше десятка пушкинских младенцев.

— На первое время сгодится, — потрогав её шероховатую спинку, кивнула она.

— Ты с ума сошла? — Виталина с ужасом разглядывала нищенскую обстановку, в которой жила Земфира Ивановна.

— До пяти лет хватит, — сосед наклонился к кроватке. — Давайте, я её разберу, я умею.

Ирина свернула матрац, подушечку, клеёнку, всё, что лежало кучей и, связав узлом, положила на стол.

— Понесли, давайте, — обернулся сосед. — А я пока остальные Пашкины вещи соберу.

Виталина посмотрела на Ирину расширившимися от ужаса глазами.