Москва в улицах и лицах

Кто такой? Когда-то эту фигуру хорошо в Москве знали либералы и демократы, и не только они... Рядом с квартирой этого господина на углу Рождественки и Софийки дверь вела в книжный магазин, библиотеку и читальный зал. На вывеске значилась фамилия - Черенин. Его дело считалось поставленным на "лучшую ногу", либеральные газеты писали о нем с придыханием: выбор книг характеризовал хозяина как разночинца, человека передовых взглядов. Таковыми считались взгляды социалистические, материалистические.

Поэтому если кого интересовали сочинения Чернышевского, Прудона, Дарвина, писателей-демократов, свежие номера журналов "Современник" и "Русское слово", будораживших умы интеллигенции, того прямая дорога вела сюда, к гостеприимному хозяину. Он издавал библиографический журнал "Книжник", рекламировавший публикации тех, кто, обходя "препоны и рогатки цензуры", звал народ грудью проложить дорогу в светлое будущее, звал к топору. В читальный зал поступало около 40 русских и пять зарубежных газет.

Сюда повадились ходить молодые люди, студенты Московского университета и Петровской сельскохозяйственной академии, поглощенные вечными русскими вопросами: "Кто виноват?" и "Что делать?".

На оба эти вопроса они формулировали свои ответы, встречаясь среди новых книг и свежих либеральных журналов и газет. Во главе сообщества правдоискателей возвышался сын почетного потомственного гражданина волжанин Николай Ишутин. В детстве воспитываля в дворянской семье двоюродного брата Дмитрия Каракозова, в Саратовской губернии, откуда родом Чернышевский, звавший Русь к топору.

Сегодня террактами никого не удивишь, они случаются каждый день, если не в Москве, так в другом городе. Кровавое дело начиналось в прошлом веке и связано с именами студентов Университета Сергея Нечаева и Николая Ишутина. Первый известен тем, что создал тайную "Народную расправу" и убил товарища. Второй возглавил подпольную "Организацию", но не успел сам никого убить, поэтому менее известен.

Оба террориста исповедовали принцип: "Цель оправдывает средства", оба принадлежали к поколению первых русских революционеров-террористов, которые ради "счастья народного" готовы были на топор, пулю и бомбу.

Николай Ишутин, числясь вольнослушателем Московского университета, организовал переплетную и швейную мастерские, ватную фабрику. Более того собирался открыть железоделательный завод. Не только для прибыли, но и пропаганды, вербовки единомышленников, готовых пойти за ним для захвата власти. Под его началом возникла не только "Организация", имевшая филиалы в Петербурге и других городах, но еще более секретная группа "Ад".

Почему "Ад"? На Трубной площади, куда впадает Рождественка, в угловом сломанном не так давно трехэтажном строении находился воровской трактир "Ад". (На месте того здания - МГК партии возвел Дом политпросвещения.)

Подобно аду трактир помещался в преисподней, в подвале, куда не наведывалась полиция, где делили и сбывали награбленное, проигрывали добычу в карты, бились смертным боем и пили, пили, пили... Знали в "Ад" дорогу не только уголовники.

"Заходили иногда сюда косматые студенты, пели "Дубинушку" в зале, шумели, пользуясь уважением бродяг и даже вышибал, отводивших их в каморки", - свидетельствует Владимир Гиляровский, описавший трактир на Трубе, хорошо ему известный как репортеру криминальной хроники. - Вот по имени этого притона группа ишутинцев и назвала себя "Ад".

Каморки назывались "адскими кузницами". В них уединялись члены "Ада", называвшие себя "смертниками", задумывая лихие дела, за которые грозила петля.

Таких радикалов Федор Достоевский окрестил именем "бесы", представив на страницах гениального романа с таким же названием.

Артель, именовавшаяся "Ад", переплетала книги господина Черенина. Коммуна наборщиц набирала издания господина Черенина. А 26-летний вольнослушатель Ишутин и его двоюродный брат Каракозов с единомышленниками общались в библиотеке и читальном зале господина Черенина, вдохновляясь идеями революционных демократов, выпускавших толстые журналы. Они читали их запоем. Встречались до тех пор, пока один из ишутинцев не взял в руки вместо топора пистолет и вместе с ним отправился в Петербург. У решетки Летнего сада, где любил прогуливаться Александр II среди своего народа, Каракозов выстрелил в императора. Но, к счастью, промахнулся.

На этом "терракте" оборвалась жизнь повешенного Каракозова, прекратилась "оргработа" его двоюродного брата Ишутина и деятельность книготорговца Черенина. Поскольку жандармы установили связь между столь непохожими лицами.

На запрос из Петербурга относительно библиотеки Черенина штабс-офицер Воейков доносил, что она "обращала и до сего времени на себя внимание тем, что представители оной, в лице составляющие как бы отдельную корпорацию, равным образом посетители и подписчики этой библиотеки, навлекают какое-то сомнение в отношении политической благонадежности, чему служит лучшим доказательством то, что большая часть арестованных лиц... были постоянными посетителями и подписчиками в библиотеке Черенина".