– Так, а теперь выкладывайте: кто, откуда и с какого перепугу вас прихватили сии ловцы человеков?..
…Рассказ затянулся настолько, что закончить его пришлось уже возле самого дома незнакомца (который небрежно сообщил, что его можно звать запросто «ваше сиятельство»). Говорила в основном Маша, а Мишка ограничивался поддакиванием. Это было вдохновенное вранье, в котором уместилось все: и история разлученных возлюбленных, и быль о служении толмачами, и легенда о воссоединении жениха с невестой на крыльце церкви.
Когда Машка выдохлась и замолчала, спаситель кивнул с крайней благосклонностью:
– Прекрасный слог, барышня. Видно и знание Шекспира, и мифологии московской… Но в целом, увы, бессвязно.
– Ну, уж как можем! – обиделся за Машу Мишка. – Спасибо, что выручили. Мы пойдем!
– Куда? – вскинул брови спаситель. – Опять загребут вас какие-нибудь лихие охотники, решат, что вы из беглых крепостных…
– Мы не из крепостных! – торопливо уточнила Маша.
– Как вам будет угодно. Но пока… советую остановиться у меня. Вдруг понравится?
Дверь распахнулась будто бы сама собой, а его сиятельство глянул прямо в глаза Маше. Это был странный взгляд, как будто просительный и вместе с тем уверенный. Старый и одновременно молодой. Бодрый и усталый. И было еще что-то такое в этом взгляде, что заставило Машу покраснеть от смущения и опустить голову, а Мишку – сжать кулаки. Но не успел он отказаться от вежливого приглашения, как Маша, так и не подняв глаз, шагнула в распахнутую дверь.