Моссад. История лучшей в мире разведки

Конечно, Советский Союз использовал канал эмиграции для вывода в Израиль и другие страны Запада своей агентуры. По словам перебежчика из КГБ Джир-квелова^[112], в КГБ внимательно изучали списки потенциальных эмигрантов в поисках кандидатов на роль шпионов. Некоторых вербовали сразу и приказывали тотчас же по прибытии в Израиль выходить на связь с советской разведкой. Другим позволяли обжиться, и лишь через несколько лет с ними могли вступить в контакт их советские хозяева. Для работы на этом направлении КГБ даже создал специальный департамент, который занимался вербовкой агентов, их подготовкой и практическим использованием. Однако в КГБ отмечали, что, оказавшись в Израиле, многие агенты отказывались работать на СССР и вообще прекращали связь. Два раскрытых в последнее время «шпионских дела» позволяют судить и о направлении интересов КГБ, и о степени вредоносности предпринятых действий.

Маркус Клингберг сумел глубоко проникнуть в военную инфраструктуру Израиля. Он прибыл в 1948 году из Восточной Европы в возрасте 20 лет, изучал естественные науки и в конце 1960-х годов был назначен заместителем директора сверхсекретного Биологического института в городе Нес-Сиона в 10 милях к югу от Тель-Авива. Выглядел он всегда болезненным и часто ездил в Швейцарию «для лечения», хотя, по скупым отзывам бывших коллег, был очень хорошим администратором и блестящим специалистом. Провал его, как многих разведчиков, произошел на связи — «Шин Бет» установила, что его поездки в Швейцарию служили прикрытием для встреч с представителями советской разведки. В обстановке полной секретности он был предан суду и осужден на пожизненное заключение. Никакие сведения о его деятельности и обстоятельствах вербовки и поимки пока не преданы огласке. Ясно только, что Клингберг, один из первых руководителей совершенно секретного проекта в Нес-Сиона, нанес Израилю значительный ущерб. Этот институт связан с работами в области химического и биологического оружия. Аналитики американской разведки пришли к выводу, что Израиль создавал по крайней мере оборонительный потенциал против химического оружия, имевшегося на вооружении ряда арабских стран,^[113] — запасы вакцин и способность контролировать воздушный и водный бассейны в случае химической и биологической агрессии.

В 1988 году появилась информация еще об одном советском агенте, Шабтае Калмановиче, который действовал с момента своего прибытия в Израиль в качестве эмигранта из СССР. Шабтай Калманович, арестованный «Шин Бет» за три недели до этого по возвращении из Восточной Европы, был обвинен в шпионаже в пользу СССР.

Калманович выехал из Советского Союза в 1971 году в возрасте 23 лет. КГБ ориентировал его на полную интеграцию в израильское общество, на создание прочных экономических позиций и на установление контактов с политическими и военными лидерами Израиля. Если считать Беера совестким агентом, то размах деятельности Калмановича вполне напоминал историю Израиля Беера.

На деньги КГБ он создал себе репутацию бизнесмена мирового класса. Его финансовые интересы простирались от Монте-Карло до Африки. Скоро он нашел влиятельных друзей из военных и правительственных кругов — например, бригадного генерала Дов Томари^[114], или парламентария Самуеля Флатго-Шарона, нашедшего в Израиле убежище от уголовного преследования, которому тот подвергался во Франции. Это обеспечило ему очень полезный пропуск в кнессет. Потом он помогал Флатто-Шарону и конгрессмену от штата Нью-Йорк Бенджамину Гилману организовать через германского адвоката Вольфганга Фогеля операцию по обмену американца, арестованного в ГДР, на израильтянина, арестованного в Мозамбике, и русского, задержанного в Пенсильвании.

Калманович приглашал членов кабинета министров к себе на шикарные вечеринки и деловые приемы, устраиваемые на загородной вилле в окрестностях Тель-Авива. Многие из его соседей занимали довольно высокое положение в разведсообществе. Он даже хвастался, что для него открыта дверь дома Голды Меир.

Некоторое время Калманович работал в восточноевропейском отделе лейбористской партии. В его задачу входило обеспечение так называемой «благодарности» Израилю со стороны новых иммигрантов из Советского Союза путем поддержки лейбористской партии. До 1977 года, пока лейбористы были у власти, Калманович всегда оказывался в нужный момент в нужном месте. Впрочем, в период правления Бегина Шабтай тоже постоянно находился в прекрасных отношениях с представителями основных центров власти в Израиле, пока наконец «Шин Бет» не зафиксировала, как в 1987 году в Европе он передавал секретную информацию одному из установленных коммунистических агентов. 15 декабря 1988 г. после закрытого процесса в Тель-Авиве Калмановича приговорили к девяти годам тюрьмы. Связи Калмановича с высокопоставленными лицами и его умение заводить друзей в высших эшелонах власти оставили много вопросов относительно неспособности «Шин Бет» выявить этого шпиона гораздо раньше…