Моссад. История лучшей в мире разведки

Разведывательные действия, шпионаж, агентурная работа, которые Израиль осуществлял против Советского Союза, тоже несли отпечаток какой-то заданности; во многих случаях можно было заранее рассчитать, чем будет заниматься тот или иной посланник. Так же просчитывались и ответные действия КГБ — и от случая к случаю все повторялось снова.

Вот, например, едет в Россию Арьех (Лова) Элиав, имевший большой опыт работы в качестве нелегального эмиссара «Алии-Бет». Летом 1958 года его направили в Москву в качестве второго секретаря посольства. В дополнение к своим обязанностям консульского работника, занимавшегося вопросами двусторонних отношений, Элиав распространяет карманные еврейские календари и миниатюрные словари иврита, «незаметно» рассовывая их в карманы молящихся в синагоге^[109].

КГБ, естественно, четко представлял, чем занимал-ся в неслужебное время Элиав, и наконец решил совратить его. Однажды, когда он отправился в Ленинград, на перроне внимание Ловы привлекла необычайно красивая молодая женщина. Она выглядела настолько по-европейски и так нетипично для Москвы, что ее просто нельзя было не заметить. В тот же вечер он увидел эту женщину в ленинградской гостинице. Элиав решил, что небольшой флирт не может повредить ему, а от большего искушения он удержится, и пригласил таинственную незнакомку танцевать. Жаркое танго легко перескользнуло в такие же поцелуи, и скоро Лова почувствовал, что КГБ вот-вот получит необходимый компромат. Он вырвался из объятий прелестницы, закрылся в своем номере и не выходил до утра, предвидя — вполне возможно, что справедливо, — грядущий шантаж, угрозы и вербовку…

Другим излюбленным советским методом было снимать скрытой камерой свои жертвы во время полового акта и использовать это для шантажа^[110]. «КГБ наблюдало за нами круглосуточно, даже в наших собственных квартирах, — вспоминает Элиав. — Открытое наблюдение, скрытое наблюдение, электронная слежка, оптическая слежка. Мы были постоянно в, поле зрения КГБ. В довершение к этому почти все сотрудники нашего аппарата становились объектами более решительных действий: инсценированные «скандалы», которые затевали «возмущенные граждане», угрозы ареста и т. п.

Контрразведывательные службы обеих стран взаимно считали всех въезжающих заведомыми шпионами и организовывали наблюдение. По возможности принимались. даже превентивные меры: так, когда в соответствии с обычной процедурой в марте 1958 года израильские власти информировали советское посольство в Тель-Авиве о своем намерении направить в Москву в качестве второго секретаря посольства подполковника Моше Гатта и запросили на него визу, то советский дипломат-разведчик попросил одного из своих израильских источников собрать сведения на Гатта. Стоит ли удивляться, что этот израильтянин оказался двойным агентом и немедленно сообщил об этой просьбе работнику «Шин Бет», у которого он находился на связи…

Представляется вполне уместным предположение, что «странная война» между разведслужбами этих государств имела своей причиной весьма определенное стратегическое (или геополитическое) обоснование.

По большому счету, ни в ранний период весьма дружественных отношений, ни в период фактического тяготения к противоположным политическим и военным группировкам, непосредственного противоречия интересов не было. Главным врагом руководство СССР считало США и блок НАТО, слабо и неловко реагируя на «опасность» с других сторон, и с маниакальным упорством поддерживало националистические режимы во всем мире, в том числе и на Ближнем Востоке, хотя «социалистического» в них было едва ли больше, чем в НСДАП Германии. Израиль был или партнером «врагов», или раздражающим примером «другой модели» социализма^[111], или помехой в реализации каких-нибудь глобальных планов, или, еще глубже, объектом торга с арабами и побудительной причиной для массированных закупок советского оружия (за которое, кстати, арабы до сих пор не рассчитались сполна) — но прямым объектом враждебности и соответственных действий не являлся. В стратегическом плане, Советам нечего особо было разведывать для себя в Израиле — разве что для передачи «друзьям-арабам». Маленькая непограничная страна никогда не угрожала и не может ничем угрожать ни СССР, ни его преемнице России — и не располагает, к сожалению, пока что такими достижениями в научно-технической сфере, которыми можна всерьез заинтересоваться. Большой бедой для СССР была, в сущности, только «утечка мозгов», но всерьез об этой проблеме задумались лишь тогда, когда с либерализацией и крушением советского режима она стала массовой (причем «вклад» в нее Израиля не столь велик).