Моссад. История лучшей в мире разведки

В обеих этих операциях был огромный вклад разведывательного сообщества, более того, обычно «нелегальная» составляющая их превышала легальную. Формально проведение этих операций связывают с политикой премьера Менахема Бегина, который заявлял, что еврейская сертья не знает границ и должна воссоединяться везде, где предоставляется возможность.

Но сначала произошли определенные кадровые и структурные изменения в самой организации, которая де-факто вновь стала частью разведывательного сообщества, хотя и не превратилась в «государство в государстве». В 1970 году Авигур, один из основателей «Шаи», многолетний руководитель «Алии-Бет», вышел в отставку — только в 70-летнем возрасте, по состоянию здоровья. Руководителем «Бюро связей» стал Леванон, который ранее служил у Авигура в «Алии-Бет». В качестве дипломата он работал в Москве, откуда в 1950-х годах был выдворен за тайные контакты с советскими евреями. По возвращении в Израиль Леванон работал в штаб-квартире «Бюро связей», а затем был направлен в израильское посольство в Вашингтоне для координации работы по еврейской проблеме. Его задача в основном сводилась к лоббированию американских политиков с целью получения их поддержки в вопросах эмиграции советских евреев. Определенные успехи были — в частности, американские законодатели приняли поправку к закону о торговом режиме, которая весьма трудно преодолевалась советской стороной; одним из результатов действия «поправки Джексона-Вэника» стало то, что еще при Брежневе был разрешен выезд из Советского Союза 250 тыс. евреев.

Увеличивающийся поток эмигрантов потребовал-расширения масштабов деятельности Бюро. В ряде городов Европы открылись новые консульства Израиля, во многие страны были направлены эмиссары для поддержания контактов с еврейскими организациями.

Менахем Бегин, который в семидесятых годах стал премьер-министром, полностью поддерживал работу «Бюро связей», но в то же время настаивал, что необходимо вести более открытую и наступательную линию, чем та, которую до сих пор проводило Бюро. В конце семидесятых это вылилось и в смену руководства организацией, в элементы новой стратегии и в появление новых тактических приемов.

После 10 лет пребывания Леванона на посту директора Бюро его сменил Иегуда Лапидот.

Лапидот не имел опыта работы в «еврейской разведке», но был старым боевиком Бегиновской «Ир-гун»^[119]. При нем основной акцент делался на алию из СССР, тактическим решением было объявление «узником Сиона» каждого советского еврея, который подвергался аресту. Приоритет отдавался, естественно, сионистам. Например, Натан Щаранский, арестованный в конце 1970-х годов по обвинению в шпионаже в пользу ЦРУ, считался просто активистом борьбы за права человека и стал «узником Сиона» только после изрядного старания продемонстрировать свой сионизм. В 1986 году Щаранский был освобожден из советской тюрьмы и отпущен в Израиль в обмен на арестованных на Западе советских агентов.

В период «перестройки» при Горбачеве, по некоторым оценкам, алия из Советского Союза составила около^[120] 500 тыс. евреев.

До распада СССР и восстановления дипломатических отношений Израиля с «постсоветскими» государствами служба «Натива», ставшая фактически ведущей в вопросах «алии из России», активно использовала «крышу» различных международных организаций и в основном занимались ведением пропаганды и агитации за выезд евреев в Израиль. После установления дипломатических отношений между Россией и Израилем сотрудники «Нативы» получили возможность действовать под прикрытием посольства в Москве и других столицах СНГ, — впрочем, как утверждают израильские источники, не подчиняясь МИД Израиля и предпочитая действовать через голову посла. Свобода деятельности «Нативы» и других ведомств на постсоветском пространстве оборачивается хорошим эффектом: поток эмигрантов из бывшего Советского Союза в Израиль достиг в 1998 году 150 тыс. человек.

Сейчас «Натива» располагает примерно 200 сотрудниками, многие из которых работают в представительствах «Сохнут». Годовой бюджет «Нативы» достигает 25 млн. долларов — такова базисная цена, уплачиваемая за организацию усилий по «добровольной» эмиграции евреев в Израиль. Чрезмерная самостоятельность руководства «Нативы» и некоторые другие специфические Черты его деятельности вызвали беспокойство даже в правительстве Израиля. Расследование (его проводила женщина, государственный контролер Бен-Порат) выявило также некоторые финансовые махинации «Нативы» и его связи с еврейской мафией в России, а также посредничество в некоторых незаконных межгосударственных операциях.