Моссад. История лучшей в мире разведки

«Нативу» в настоящее время возглавляет уроженец Москвы Яков Кедми, эмигрировавший в Израиль в 1969 году. По утверждениям политических противников, это человек жесткой правой ориентации. Возможно, с его личными позициями и убеждениями связаны такие некоторые особенности работы агентства (вплоть до вмешательства во внутренние дела постсоветских стран), что комиссия Мириам Бен-Порат потребовала ликвидации или серьезного реформирования «Нативы» с тем, чтобы поставить ее деятельность под контроль МИД. Пока что обещания коренным образом реформировать «Нативу» остались на бумаге.

Несомненно, сосредоточение усилий государства на стратегически важном для него факторе, обеспечении «алии», принесло существенные результаты. Но, конечно же, не надо забывать о геополитической обстановке, которая очень и очень существенно повлияла на масштабы и темпы.

В этом отношении особенно интересна сложная операция по алии фалашей.

Поклон Балкис-Македе

Темнокожие эфиопские евреи назвали себя «Бета Израель», или «дом Израиля». Их ближайшие соседи называли их «фалаши», что означало «чужаки» (с оттенком «посторонние», «лишние»). В далеком прошлом это было воинственное племя в горном регионе на севере Эфиопии. Постоянные столкновения с не менее воинственными соседями привели к тому, что к середине XX века «Бета Израель» насчитывало около 20 тыс. человек, сосредоточенных главным образом в районе Гондара. Эфиопские власти, по преимуществу христиане, существенно притесняли фалашей — в частности, им на государственном уровне было запрещено приобретать землю, что практически обрекало народ на нищету в сельскохозяйственной стране.

В начале 1950-х годов первая делегация фалашей добралась до Израиля и обратилась с просьбой от всей общины принять их в Землю обетованную. Был сделан официальный запрос, но правительство императора Хайле Селассие, в целом весьма лояльное к Израилю, отказало в разрешении на эмиграцию евреев — для всякой диктатуры недопустимо смириться с массовой эмиграцией подданных. Кроме того, чрезмерной настойчивости не проявляло лейбористское правительство Израиля, весьма чуткое к религиозным ортодоксам — а ортодоксальные еврейские авторитеты отказывались признавать «черных евреев». Только после 1977 года, при Бегине, подход Израиля к этой проблеме радикально изменился.

Сначала были предприняты тайные дипломатические усилия. Режим Менгисту Хайле Мариама, пришедший к власти в Эфиопии после падения монархии, нуждался в оружии, а также в военной поддержке в своей тяжелой борьбе против Сомали и сепаратистов Эритреи. США были настроены против «марксистской тирании» в Эфиопии враждебно; тогда помощь начал оказывать Израиль.^[121] В ответ правительство Эфиопии разрешило выезд из страны небольшой группы фалашей — 220 человек, которые были отправлены тайно на тех же грузовых самолетах, которые привезли в Эфиопию оружие. Но из-за утечек информации о секретном сотрудничестве в 1978 году полковник Менгисту Хайле Мариам прервал отношения с Израилем. Тогда шеф «Моссада» Хофи пообещал найти альтернативные маршруты.

Пока Хофи разрабатывал планы, Бегин своим молчанием обеспечивал секретность предстоящей операции; она быстро набирала темпы и к 1979 году уже шла полным ходом. В этом принимали участие молодые эфиопы, ранее прибывшие в Израиль. После специальной подготовки они направлялись в Эфиопию в качестве тайных агентов и убеждали тех, кто хотел уехать в Землю Обетованную, сначала отправиться в соседний Судан. В некоторых случаях им удавалось убедить целые деревни. Исход протекал отнюдь не спокойно — по дороге многих фалашей ловили, пытали и отправляли обратно. Нелегка была и дорога — тысячи мирных людей умерли в пути от болезней, истощения, погибли от нападений шаек мародеров, но те, кому удавалось достичь суданской территории, обретали прибежище в лагерях, расположенных в 20 милях от границы.

Дальше помощь осуществлялась под эгидой американского правительства, которое предоставляло финансовую помощь президенту Судана Джафару Нимейри. По существу это были взятки, которые шли на личный счет Нимейри. Определенное влияние на Нимейри оказывал и президент Египта Садат, который поддерживал с ним дружеские отношения и, в отличии от предшественников, не был столь враждебно настроен к Израилю. В результате генерал Нимейри пообещал закрыть глаза на вывоз через Судан фалашей — при условии соблюдения тайны, и чтобы из Судана их доставляли не прямо в Израиль, а через третью страну.

Для координации этой операции в начале 1980 года в Хартум прибыл представитель «Моссада», который стал работать в тесном контакте с руководителем суданской службы безопасности Абу Таебом. «Моссаду» удалось достичь соглашения о том, чтобы при посредничестве представителей ООН беженцы проходили через южные лагеря и через границу в Кению. Маршрут начал работать, но вскоре «засветился» — один из самолетов совершил вынужденную посадку на территории Кении. Не желая рисковать осложнением отношений с арабскими странами, Найроби добилась прекращения переброски «фалашей».