Мост

Мои щёки вспыхнули, когда я посмотрела на него. Мой свет остро отреагировал на его вес, резко выскользнув из-под контроля. Я старалась отстранить свой aleimi, даже когда почувствовала, как Ревик втянул воздух. Его глаза расфокусировались, когда он посмотрел вниз на моё лицо.

Тогда я ощутила его по-другому.

Его кожа потеплела. Ревик задышал тяжелее, удерживая меня более сильными руками. Теперь он определённо был твёрдым. Я чувствовала его, когда он скользнул своими ногами между моих бёдер, расслабляясь так, что большая часть его веса легла на меня.

Эта комбинация заставила мою кожу вспыхнуть горячим румянцем. Я схватила его за руки.

— Ты уверен? — я запнулась. — Я давлю на тебя?

— Да, — это прямолинейное слово испугало меня, но его взгляд не дрогнул. — Ты чертовски давишь на меня, Элисон. Ты меня откровенно соблазняешь. Или ты собиралась сказать мне, что это было нечаянно? Что ты не заметила?

Взглянув на него, я почувствовала, что моё лицо становится всё горячее.

— Тогда остановись. Не делай этого.

Ревик один раз качнул головой.

— Нет, — сказал он. — Думаю, сейчас я хочу, чтобы на меня давили.

Прежде чем я успела придумать, что ответить, он опустил рот.

Боль взорвалась в моём свете, когда он поцеловал меня.

Это началось почти сразу же, как только его рот встретился с моим, и усилилось, когда он разомкнул губы. Я приподнялась ему навстречу, как только поцелуй начался, крепко обняв его за шею, встречая его на полпути и целуя в ответ. Я тихо застонала ему в рот, когда он не остановился, лаская его язык своим, чувствуя, как его грудь замирает и сжимается, как его тело тяжелеет надо мной.

Его пальцы вцепились в мои волосы, и я потеряла представление о том, где мы находимся, забыла обо всём, кроме его губ и языка. Мои руки и пальцы начали исследовать его кожу. Я цеплялась за его спину и руки, отпуская только для того, чтобы вновь коснуться его, потянуть за мышцы, впиться пальцами в его спину, ощущая отличия в его теле. Он много дрался… очень много. Бл*дь. Что-то из того, что я чувствовала в его теле и свете, сводило мой свет с ума.

Я чувствовала в нём всё, что он делал.

Когда Ревик наконец поднял голову, я с трудом дышала.

— Неудивительно, что я продолжала соблазнять тебя, — сказала я ему. — Господи Иисусе, Ревик.

Он не ответил, но я почувствовала, как напряглось его тело.

Он снова поцеловал меня, прижимая своим весом к кровати, и я обвила его ноги своими. Когда он оторвался, чтобы глотнуть воздуха, я притянула его ближе, целуя в шею.

Он хрипло вздохнул, когда я вложила свет сначала в язык, а потом в зубы. Мои мышцы превратились в жидкость, когда я крепче обхватила его, намеренно скользя в его свет, борясь с почти отчаянием в своём собственном. Я старалась не заходить слишком далеко, до сих пор чувствуя в нём осторожность, почти насторожённость, хотя постепенно пробиралась за его защиты.

Его кожа сделалась ещё горячее, когда я спустилась вниз по его горлу, а затем использовала одну из разработанных под началом Лао Ху структур, чтобы развернуть его свет, открыть его.

Моя кожа вспыхнула ещё жарче, когда Ревик, задыхаясь, прижался лицом к моей шее.

Он издал тяжёлый звук, почти стон, когда я не остановилась.

Я взглянула на него, задыхаясь, чувствуя, как боль усиливается, пока я смотрела на его обнажённую грудь, снова ощущая его эрекцию, чувствуя биение его пульса у кожи моего бедра. Я понимала, что Ревик всё ещё борется с этим, с теми его частями, которые до сих пор старались сохранить контроль. Я пыталась решить, стоит ли мне раздеться или попросить его сделать это.

Я чувствовала себя странно застенчивой, даже нервничала, может быть, больше, чем когда-либо с ним, включая наш первый раз в той хижине.

Я также не была уверена, сколько из этих штучек Лао Ху мне стоит использовать на нём.

Я чувствовала, что Ревик хочет этого, но не хочет; я чувствовала его замешательство из-за этих противоречивых порывов, и его тело отяжелело ещё сильнее. Моя нервозность усилилась от различных потоков, мерцание которых я чувствовала в его свете. Некоторые из них, возможно, даже были воспоминанием, но слишком далёким, чтобы я могла понять или даже прочитать что-либо конкретное.

Я не ревновала и даже не чувствовала в этом угрозы, но поймала себя на том, что думаю о нём, обо всех месяцах, которые он провёл в одиночестве, и эта боль в моём свете усилилась.

Он упомянул Джона… и Врега… но я не была уверена, что готова справиться с этими загадочными комментариями. Он пытался сказать мне, что спал с другими людьми, пока меня не было? Что Джон и Врег ругали его за это дерьмо?

Если так, то я действительно не хотела этого знать. Не сейчас. А может, и никогда.

Ревик по-прежнему молчал. Он оставался чертовски тихим.

Он никогда не был таким тихим в постели.

— Ты уверен, что действительно хочешь этого? — спросила я, стараясь отодвинуть свой свет. — Ничего страшного, если это не так, Ревик. Я серьёзно.

Он сильнее сжал мои волосы, заставляя меня задохнуться.