Мост к людям

Это произошло как раз вовремя — через минуту после того, как он спустил веревочную лестницу и вся группа по ней взобралась наверх, внизу разорвался снаряд и остаток бетонной глыбы, висевшей на тросе, с грохотом сорвался и полетел в Днепр. Впрочем, как оказалось впоследствии, снаряд был случайный: почти уже дошедших до цели разведчиков немцы еще не заметили…

Параллельно с действиями группы Курузова в обеих потернах, пронизывающих плотину во всю ее длину, шла напряженная водолазная разведка. Здесь задача разведчиков заключалась тоже в том, чтобы добраться до головы плотины, обнаружить электровзрывной провод и перерезать его.

Условия работы здесь требовали особых, необыкновенных усилий. В потерне, являющейся по сути трубой огромного диаметра, целиком затопленной, водолаз оказывался не только надолго отрезанным от людей, руководящих им и ждущих его на поверхности, но и лишенным какого бы то ни было простора для подводного маневрирования и света, проникающего на небольшие глубины даже в открытых реках и морях. Да и попасть на место своих действий было не просто. Так, например, чтобы очутиться в верхней потерне, водолаз должен был в полном снаряжении спуститься по железной лесенке с огромной высоты левого берега на дно шлюза, пройти порядочное расстояние по самому дну, затем подняться по такой же лесенке на противоположную стену, проникнуть сквозь вентиляционное окно в сухую часть потерны, после чего по узким внутренним каналам спуститься в затопленную часть. Условия к тому же в некоторых случаях были таковы, что весь этот путь приходилось проделать с включенными кислородными приборами.

Однако самое трудное начиналось потом. Предстояло преодолеть шестьсот метров подводного пути, полного всевозможных неожиданностей. Вся потерна была страшно захламлена железным ломом и плавающими под потолком бочками, что уже само по себе очень затрудняло продвижение. В этом хламе каждую минуту путался и цеплялся сигнальный провод, угрожая оставить водолаза не только без всякой связи, но и без единственного указателя пути обратно: в кромешной тьме легко было пройти мимо выхода на поверхность, к которому вел сигнальный конец.

Вскоре возникла новая трудность. С каждым обследованным метром водолазы все больше удалялись от базы, и кислородного баллона стало не хватать. Пришлось тащить с собой запасной баллон, но вскоре оказалось, что и такого запаса мало.

Командование знало, что путь в нижнюю потерну постепенно идет в гору до центра плотины, а потом так же постепенно спускается. Судя по уровню воды, водолазы поняли, что в наивысшей точке должна быть незатопленная площадка, а над ней, возможно, и пригодный для дыхания воздух. На этой-то площадке и решено было накопить запас кислородных баллонов: добравшись сюда, водолаз мог бы отдохнуть, взять новый баллон и спокойно продвигаться к вражескому берегу.

Вот как описаны в донесении — также почти в дословном изложении — события под водой.

…Наступили самые напряженные дни в работе легких водолазов. Люди сильно устали, но были совершенно поглощены стремлением выйти поскорее к зданию ГЭС и к голове плотины. Ефрейтор Кильдеев получил приказ добраться до центральной площадки с запасным кислородным баллоном. Рядовой Ариков должен был, дойдя до центральной площадки, отдохнуть, затем двинуться дальше в глубь потерны, вернуться на центральную площадку, взять свежий баллон, который притащит Кильдеев, и возвратиться с донесением к командиру подразделения.

Кильдеев преодолел двести сорок метров подводного пути и вышел на центральную площадку. Он выключил кислород, снял шлем-маску и убедился, что воздух над площадкой пригоден для дыхания. Через некоторое время на площадку вышел и Ариков. Но, сняв маску, он почувствовал себя вдруг настолько плохо, что дальнейшей разведки уже продолжать не мог.

Товарищ решил выполнить задание вместо него. Однако, пройдя первые пятьдесят метров, почувствовал, что сигнал, конец которого находился у Арикова, дергается. Пришлось вернуться. Когда Кильдеев вышел на площадку, он увидел, что Ариков совсем плох. После первой помощи он пришел в себя, и все же Кильдеев понял, что оставлять его нельзя, надо возвращаться на базу.

Их отделяли от базы двести сорок метров подводного пути. Кильдеев понимал, что это значит, особенно для ослабевшего Арикова. Поэтому он пустил его вперед, чтобы в случае нового несчастья иметь возможность быстро догнать и оказать помощь. Но, догнав его, Кильдеев обнаружил, что Ариков всплыл под потолок — на нем почему-то нет ни пояса со свинцовыми грузилами, ни шлема-маски.

Кильдеев надел на товарища маску, опустил на дно и потащил его вперед. Но от длительного пребывания под водой и непосильной ноши начал задыхаться и сам и в конце концов потерял сознание.