Мост самоубийц

— Но дверь не опечатана, а значит, расследование окончено, — заметила я.

— Говорю же, они заключили, что это самоубийство. Что им еще тут делать?

Я прошла по всей квартире и заглянула в спальню — единственную комнату, куда вела отдельная дверь. Спальня оказалась совсем маленькой. Тут едва поместилась кровать и небольшой прикроватный столик. Все было прибрано, как в гостинице.

— Поля шутила, что тут раньше была каморка для хранения шляп. Но ей нравилось спать в маленькой комнате.

— Саша, твоя сестра всегда была такой чистюлей? Я имею в виду, что в квартире идеальный порядок.

— Ну, — Саша замялась, — Полина, конечно, не любила беспорядок. Но какого-то особого фанатизма я за ней не замечала.

Мысленно я вздохнула, но вслух ничего не сказала. Идеальный порядок мог говорить о том, что человек готовился к уходу из жизни и не хотел оставлять после себя неприбранный дом.

— Придется полазить по шкафам, — предупредила я. Саша согласно кивнула.

В гостиной у окна стоял огромный письменный стол. За ним хозяйка не только работала на ноутбуке, но и рисовала. Я просмотрела бегло стопку бумаг в лотке — это были наброски, эскизы и несколько договоров. В большом органайзере карандаши и маркеры расставлены строго по цвету. Обсессивно-компульсивное расстройство или простая причуда аккуратистки?

Из трех ящиков стола два занимали папки с проектами, а один был почти пуст. В нем лежали пухлая общая тетрадь и несколько отточенных карандашей. Я вытащила тетрадь и пролистала ее. На каждой странице были подклеены чеки. Очевидно, Полина вела подробный учет своих расходов. Последняя заполненная страница была датирована сентябрем. Я прочитала чеки и сфотографировала их на телефон.

— Вы можете взять тетрадь, если вам нужно, — предложила Саша, глядя, как я пальцами увеличиваю картинку на экране. Я покачала головой:

— Если впоследствии окажется, что это улика, она должна быть здесь.

— А это улика?

— Никогда не угадаешь, что в конечном счете окажется важным. Ты знаешь пароль от ноутбука?

Саша открыла крышку устройства.

— Он наверняка без пароля. Насколько я помню, она его не устанавливала.

— Почему?

— Жила одна и не любила лишней возни… ой…

Экран мигал, требуя ввода пароля.

— Странно. Я точно помню, как она говорила: «Мне нечего скрывать. Зачем устанавливать пароль?» — удивилась Саша.

— Возможно, появилось что-то, что она хотела скрыть.

— Что же делать? Думаешь, там что-то важное?

Я пожала плечами:

— Возможно. Но надо узнать наверняка. Какой у нее может быть пароль?

— Понятия не имею.

— Подумай. — Я села за стол и подтянула к себе ноутбук Полины. — Ты же знала ее лучше всех.

— В этом я уже не уверена. — В голосе Саши послышалась легкая обида. Я уцепилась за эти слова.

— Что ты имеешь в виду?

— От меня у нее никогда не было секретов. А в этой квартире в основном бывала только я. Значит, она хотела что-то скрыть от меня.

— Не обязательно. Если смерть твоей сестры не была случайной, пароль может означать, что у нее были секреты от кого-то еще.

— И ее могли убить из-за этого секрета?

— Все может быть. Сконцентрируйся на пароле. Она нигде его не записывала?

— Нет. Во всяком случае, я о таком не знаю. — Саша взяла второй стул с пухлой бледно-розовой подушкой, придвинула его к столу и села рядом со мной.

— Интересно, — пробормотала я.

Саша вопросительно на меня посмотрела. Я объяснила:

— Когда человек хочет добровольно уйти из жизни, он к этому событию как-то готовится. Оставляет родным объяснение, если у него хорошие отношения с семьей. Закрывает долги. И оставляет пароли от аккаунтов. В последнее время все самоубийцы, с которыми мне приходилось иметь дело, поступали именно так. Но у нас ни записки, ни объяснения, ни открытого доступа.

— Я знала, что она не покончила с собой! — воскликнула Саша.

— Не спеши. Иногда дело в обычной забывчивости или депрессии. Это просто факты в копилку твоей теории.

— Как же найти пароль?

— Какой пароль у тебя? — спросила я. Саша от неожиданности даже приоткрыла рот, блеснув влажным рядом идеальных зубов.

— А причем тут я?

— Ну, ответь.

— У меня — телефонный номер родительской квартиры. Я всегда его использую. Знаю, что пароли везде должны быть разными, но…

— Но в твоей жизни столько служб требуют заводить пароли, что каждый раз генерировать новые просто нереально, — кивнула я. — Но дело не в этом. Твой пароль — это что-то личное, так? Мало кто берет эти вещи с потолка. Скорее всего, у Полины пароль на ноутбуке тоже связан с чем-то дорогим ей. Каким-то важным воспоминанием или важной вещью. Подумай, что бы это могло быть?

Саша зажмурилась, словно пытаясь выдавить из своей головы нужную информацию.

— Телефон родителей?

Саша продиктовала номер, но он не подошел. Мы перебрали еще несколько очевидных вариантов — даты рождений близких, имя Алексея в различных вариациях, кличку старого пса.

— Нет, — вздохнула я, — Полина была творческим человеком. Ее пароль тоже должен быть творческим. Она бы не стала использовать такие банальные варианты.

Откинувшись в кресле, я начала рассматривать расписанный потолок.