Мост самоубийц

— Если человек решил покончить с собой именно таким способом, он позаботится о том, чтобы помешать себе сохранить жизнь. Обычно связывают себя веревкой по рукам или ногам, перед тем как погрузиться в воду. Либо как-то еще нагружают себя тем, от чего трудно избавиться в воде.

— Камни, например, как Вирджиния Вульф?

— Совершенно верно. Но вот так, просто прыгнув с невысокого моста, еще и в неглубокое место…

— Именно…

— Маловероятно, деточка, — повторил Рудольф Вениаминович.

— А если человек не умеет плавать?

— Все равно. Он бы так или иначе всплыл на поверхность, хватая воздух ртом. Его, конечно, погубила бы паника и неспособность держаться на воде, если бы никто не подоспел. Но он бы не ушел под воду тихо и спокойно, как девушка, которую ты описываешь.

— Ясно. Значит, не могла она сама.

— Почему не могла? Помогла себе как-то. Камни могли выпасть из кармана в реке. Да и вообще, я же не сказал: невозможно. Я сказал: маловероятно. Есть люди с такой сильной волей и таким сильным желанием уйти из жизни, что могут довести до конца и такое сложное дело. Но опять же — речь о девушке. Не знаю. Я бы как минимум сомневался.

— Спасибо, Рудольф Вениаминович.

— Да не за что. Ты давно не заглядывала, — спохватился он, — моя Анна Ильинична наварила твоего любимого вишневого варенья.

Я замурлыкала от удовольствия. Сладкое не люблю, но вишневое варенье у Анны Ильиничны божественное.

— Заеду как-нибудь, — пообещала я, — вот распутаюсь со всеми делами и заеду.

— Ну, давай не забудь. Мы ждем.

Я откинулась на подушки, которых подложила под свою спину целую гору, включая диванные.

— Значит, маловероятно.

Я, конечно, не могу быть уверена в том, что творилось в чужой душе. Может быть, там была такая сильная любовь, что Полина действительно решила драматично уйти из жизни. Но с каждым часом мне все меньше в это верилось. Надо поговорить со свидетелями.

* * *

Лучшие помещения офисного центра «Калина» выходили окнами на реку. Алексей Южный как раз размышлял над тем, как ее неторопливое, но неумолимое течение напоминает течение человеческой жизни, когда секретарь по коммутатору сообщила, что к нему пришла посетительница. Оторвавшись от банальных мыслей (сам себе он никогда не признался бы в том, что они банальные), Алексей устало нахмурился. С утра его опять мучила головная боль. Тонкая складка появилась над переносицей, и он попытался разгладить ее пальцем.

— Лена, разве у меня назначена встреча?

Секретарь в ответ понизила голос до грудного и прошептала:

— По-моему, Алексей Павлович, это из полиции.

— Пригласи.

«Этого еще не хватало! — пронеслось в голове Алексея. — Какого черта им опять нужно?» Почти месяц прошел со смерти Полины, а он до сих пор не мог забыть невысокого, худощавого следователя, который равнодушно его расспрашивал о том, как вела себя Полина последнее время и не было ли у нее депрессии. О смерти девушки он сообщил Алексею таким будничным тоном, будто она не покончила с собой, а перешла дорогу в неположенном месте. Алексей перед этим вернулся в офис в приподнятом настроении — его компании удалось заключить очень выгодный контракт, и он решил устроить для коллектива корпоративную вечеринку. Секретарь как раз обзванивала рестораны и загородные гостевые дома в поисках подходящего места, а он раздумывал, с кем появиться на вечере. Промелькнула даже мысль пригласить Полину, но он сразу отмел ее как плохую. Она бы обязательно решила, что он пытается вернуть отношения, а ему никаких отношений уже не хотелось. Просто она была очень эффектной и соответствовала его статусу. Появиться с Полиной — значит выиграть негласное пари. Ни у кого из партнеров или топ-менеджеров компании не было такой сногсшибательной подруги. Уже через десять минут после появления равнодушного полицейского Алексей проклинал себя за эти мысли. Ему было очень стыдно, ведь Полина, оказывается, была мертва, а он думал о ней как о куске хорошего мяса. И вот теперь этот каменный истукан в застегнутом наглухо плаще опять явился, чтобы разбудить боль и оживить воспоминания. При этой мысли голову словно пронзили тысячи раскаленных игл.

Однако, к удивлению бизнесмена, в дверь заглянул не капитан Морошин. На пороге возникла ослепительная блондинка с длинными ногами и осиной талией, рядом с которой его секретарша (между прочим, как он думал, тоже ничего) смотрелась словно деревенская дворняжка рядом с породистой борзой. Он еле удержался от привычного оценивающего взгляда и жестом пригласил гостью сесть в кресло напротив его стола.

— Алексей Павлович? — уточнила блондинка и протянула ему тонкую руку, сквозь бледную, мраморную кожу которой просвечивали сероватые жилки. — Меня зовут Татьяна Иванова. Ваш секретарь ошиблась. Очевидно, не вчиталась в мое удостоверение. Я не из полиции.

— А кто же вы? — Алексей попытался улыбнуться, но головная боль, которая преследовала его вот уже много дней, стерла мимолетную улыбку с его лица. Вместо нее черты исказила болезненная гримаса, и бизнесмен невольно схватился рукой за переносицу.

— Я частный детектив.