Мост самоубийц

– У него, скорее всего, были подельники. Землеройкин – человек в возрасте, с одышкой. Он бы не смог выкинуть из окна мужчину, который больше его, выше ростом и к тому же наверняка сопротивлялся. Этот задохлик и собаку бы не выкинул. Значит, кто-то помогал. Я советую обратить внимание на двух судимых племянников Землеройкина. Не самые крепкие парни, но вдвоем справились бы. Вашего брата сбросили из окна в другом месте, после чего привезли сюда и положили под окна дома. Створка одного слухового окна открыта – там задвижка сломана. Снизу это хорошо видно. Вот преступники и решили воспользоваться удачным обстоятельством. Раннее утро, народу нет. Землеройкин заявил следователю, что ему не спалось и он вышел покурить на балкон. Надежный свидетель – лучший подарок для следствия. Ничего расследовать и не нужно. Так они все и провернули.

– Что мне теперь делать?

– Наймите адвоката для начала и расскажите ему обо всех найденных доказательствах. Я оформлю все в письменном виде. Думаю, этого хватит, чтобы подтолкнуть следствие в верном направлении. Хотя будьте осторожны. Возможно, Землеройкин подкупил кого-то в полиции.

– Вы так думаете? – удивился мой собеседник и инстинктивно заговорил тише. – Есть какие-то доказательства этому?

– Следы на чердаке только мои, – напомнила я. – Если бы полиция проверяла версию свидетеля, сюда обязательно бы поднялись и осмотрелись. А получается по-другому – с его слов записали и просто уехали. Может, конечно, обычная халатность, однако ничего нельзя исключать. Не знаю я таких халатных полицейских. А вот тех, кого можно подкупить, знаю. Это районное отделение у меня на плохом счету.

– Спасибо вам, Танюша. Не знаю, как и благодарить. Вы спасли память о моем брате. Очистили его доброе имя.

– Не стоит благодарности, – ответила я, вспомнив о сумме, которая упала на мой счет этим утром. – Я делаю свою работу. Мне очень жаль, что с вашим братом случилось это несчастье. Примите мои соболезнования. Я все изложу на бумаге и свяжусь с вами в течение трех дней.

– Хорошо, Танечка, тогда до встречи. Спасибо вам! Спасибо… – Голос Павла Ивановича опять дрогнул.

– До свидания.

Я вернулась на лестничную клетку и спустилась вниз по ступеням. Мне страшно хотелось кофе, и я решила, что перед тем, как вернуться домой, заеду в кофейню «Зерна». Там как раз должны были привезти новую партию кофе из Эфиопии. Вдруг моя нога съехала с последней ступени, и я, взмахнув руками, полетела вперед, на бетонный пол. В последнюю секунду я успела выставить руки и зависнуть над кривым осколком, уставившимся мне в шею.

– Ой! Деточка! – послышалось сзади. Чья-то дрожащая рука попыталась приподнять меня с пола: – Это все я. Я, старая дура, бутылку с оливковым маслом разбила. Руки, видишь, дрожат, как у бешеной.

Я приподнялась и села, рассматривая содранные ладони. Надо мной склонилась маленькая пухлая старушка в мелких седых кудряшках.

– Черт. Бабуся! Хорошо, что мы не на трамвайных рельсах. А то я бы уже без головы лежала.

– Ты это о чем, деточка?

– Не важно.

– Ой, прости, прости меня. Вон и штаны твои модные на коленках порвались. Беда-то какая.

– Ничего страшного. – Я медленно встала, опираясь на сухую ручку старушки.

– Миленькая ты моя…

– Все хорошо, не беспокойтесь. Ай…

– Ты точно идти можешь?

– Могу, все в порядке. – Я подумала, что о кофейне придется забыть. Надо доползти до дома и заняться разбитыми коленками. Я выпрямилась и вдруг почувствовала острый прострел в спине. Этого только не хватало!

Осторожно обходя осколки, я проковыляла к входной двери. Старушка за моей спиной открыла дверь своей квартиры:

– Сейчас, сейчас. Сестра сейчас все уберет, она и помоложе, и порасторопнее… Маша, неси же тряпку и веник! Надо собрать осколки – люди уже калечатся.

Когда я выходила на улицу, до меня долетел голос таинственной Маши, которая скрывалась в глубине квартиры, – такой же старушечий и хриплый:

– Аннушка… ну не горячись, несу уже…

* * *

К тому моменту, как я доехала до своего дома, коленки начали саднить сильнее. Припарковавшись, я осмотрела ноги. Сразу стало ясно, что джинсам хана. На каждой штанине красовались дырки с неживописными рваными краями, окрашенными засыхающей бурой кровью. Я загрустила: джинсы были куплены этим летом в Италии, а с момента покупки не прошло и пары месяцев.

Дома после обработки ссадины перестали казаться такими уж страшными, зато я почувствовала, что усиливается боль в спине. Перспектива не радовала: повреждение могло оказаться серьезным, а моя работа требовала постоянного передвижения. Можно было просто отлежаться дома, но мне было тяжело даже кружку с полки достать, поэтому, поохав и поторговавшись с собой, я все-таки вызвала такси и поехала в клинику к знакомому доктору. Вердикт был ожидаемым: растяжение.

Леонид Леонидович, травматолог, не раз спасавший меня от подобных недугов, выписывая рецепт, вдруг оторвался от компьютера и уставился на меня поверх очков.

– Рыба моя, перестань заниматься ерундой.