Мост в чужую мечту

Ул работал руками, как поршнями. Зажигалка, которую он держал в зубах, упала в воду. Ул схватил ее. Долго дышал на мокрое колесико, прежде чем отважился повернуть. Зажигалка была с капризами, способная на фокусы. Наконец, повернул, от лишнего усилия едва не оставшись без ногтя. Голубоватый огонек потянулся к потолку, высвечивая рыжеватые камни.

– А вроде и без нее все видно! – неожиданно сказала Рина.

Ул оторвал большой палец от колесика. Десяток метров, и он убедился, что может разогнуться. Свет был неживой, мерцающий, льющийся от стен и пола. Сашка с Риной по очереди выбирались из тоннеля. Ул слышал их удивленные возгласы.

Они стояли в гулком зале с высоким полукруглым потолком. Именно сюда выходил узкий тоннель-лаз. Скорее всего, раньше существовали и другие тоннели, но сейчас все они были заложены.

Зал разделяла на две половины пустая каменная чаша-бассейн.

– Сыро как! – Рина услышала отзвук своего голоса где-то высоко, у отдушин.

Не ответив, Сашка предостерегающе схватил ее за руку и ткнул пальцем в дно бассейна.

По сухому дну медленно ковыляли фигуры. Казалось, кто-то собрал много мертвых медуз, перемолол в мясорубке, ровным слоем расстелил на бинтах и вылепил шаткие, лишенные лиц тела. Их были сотни. Они толкали друг друга, карабкались, теснились, точно пингвины. Движения карликов были замедленными, неуклюжими. Попадались и высохшие неживые фигуры, застывшие, как статуи, или лежащие. Прочие равнодушно переползали через них.

Край бассейна, выходящий к невысоким массивным воротам, был пологим. Карлики могли подниматься по нему, толпясь у ворот, что некоторые и делали. Другой край – высокий и крутой. Карлики, словно зная это, даже и не подходили к нему, предпочитая тесниться по центру чаши, где их было больше всего.

«Эли! – очумело подумал Ул. – В Подземье! Эли! Вот чудо, былиин!»

Было жарко. Ул потянул молнию куртки. Пытаясь сообразить, как карлики вообще оказываются здесь, он вскинул голову и увидел на потолке желоб, без резкого уклона шедший сверху. Все ясно. Где-то в городе у ведьмарей есть им одним известная точка. Они привозят туда эля, вылупившегося из инкубатора, и спускают его по желобу. Эль оказывается в бассейне, в обществе себе подобных, и ждет… вот только чего? Этого Ул не понимал, хотя и улавливал, что где-то схема дала сбой. Если бы сбоя не было – откуда тут взяться мертвым элям?

Подтверждая теорию Ула, что эли попадают в бассейн сверху, из желоба скатилась раздавленная медуза. Ударилась о дно, зашевелилась и начала медленно отвердевать, принимая форму карлика.

«Зачем они тут? Смысл? Зачем ведьмарям накапливать вылупившихся элей в одном месте? Логика? Но раз накапливают, значит, объяснение есть?»

Ул торопливо вспоминал все, что знал об элях. Все, что рассказывал Меркурий. Все, что видел сам.

«Эль может жить или паразитируя в инкубаторе, или как опекун, или, если недотягивает до опекуна, то… Вот оно – это третье «или»! Перед ними!»

Рина неосторожно вскрикнула, выдавая себя. К ним повернулось сразу несколько пустых лиц. Ул ощутил дуновение, точно узкая струйка холодного воздуха скользнула по волосам. В следующую секунду он понял, что Сашка – да, Сашка! – подкрался к нему сзади и хочет застрелить его из арбалета Гамова. Ул закричал, отпрыгнул, вскинул руку, готовый развалить Сашке голову ударом саперки. За спиной у него никого не было. Сашка стоял совсем с другой стороны, рядом с Риной, и удивленно смотрел на него. Арбалет болтался у него за спиной, на ремне.

Ул провел рукой по лицу. Проклятое наваждение! А если бы Сашка правда оказался рядом? Удержал бы он саперку? На Ула дохнуло безошибочным ощущением близости болота. Конечно, это болото было слабее того, что закупоривало проход на двушку, но зато находилось близко. И не защищали крылья пегов.

– Не слушайте мыслей! Никаких! – крикнул Ул. – Закройте глаза! Заткните уши! Скорее!

Предупреждение запоздало. Ула никто не слышал. Рина раскачивалась, протягивая в пустоту руки и умоляя кого-то остаться. Сашка таращился пустыми глазами и тоже раскачивался. Что им мерещилось, Ул не знал, но явно не отдых на побережье. Подскочив к Сашке, он отвесил ему затрещину. Потом еще одну. В глазах Сашки возникла тень понимания.

– Глаза закрой! Держи Рину! Какую бы чушь она ни несла, как бы тебя ни проклинала – держи и не отпускай! – велел ему Ул.

Сашка заторможенно кивнул, но потом сбил Рину с ног с такой решимостью, что Ул понял: не отпустит, чего бы та ни делала. Забыв о Сашке и Рине, Ул занялся поисками Яры.